admin
Когда материнство разочаровывает
«Дети on/off. Суррогатная мать, ЭКО и чайлдфри».
Проект «Изнанка».
Автор-эксперт журнала Colady рубрики "Психология"
Часто до того, как мы родим первого ребенка, мы прибываем в плену иллюзий по поводу того, как это будет, как это бывает у прочих и как это будет у меня.
Каково это?
Наше представление о материнстве сформировано рекламой подгузников и грудных смесей. Где мама, в мягеньком свитере пудровых оттенков, держит на руках розовощекого ребенка.
Он проводит во сне сладким сном, а мама напевает песенку.
Идиллия, покой и благодать.
А в жизни, в настоящем материнстве, подобных минут по пальцам сосчитать.
Наше реальное материнство складывается из полностью других дней, часов и минут.
И разница эта – между тем, как мы представляли, надеялись, верили, что у нас будет – и тем, как у нас в действительности происходит – разница эта очень колоссальная и болезненная.
Иногда нам хочется бить посуду и кричать от того, что мы «24 на 7» не принадлежим больше себе.
Оттого, что ребенок, который ещё ничего не соображает, уже определяет жизнь, настроение, самочувствие и планы взрослого человека, может быть топ-менеджера или успешного бизнесмена еще пару месяцев или лет тому назад.
Ошибки молодой мамы. Материнство без выгорания и стрессов.
И тут не играет большой роли – желанный ребёнок или спонтанный.
Есть ли бабушки, дедушки. Помогают, или они проживают в другом городе, и вы справляетесь сами.
Это не имеет значения.
Важно то, что ваше материнство – не такое, как вы себе представляли. Это больно.
Это вызывает разочарование, досаду и раздражение.
И вот через некоторое время это раздражение даже льется на ребенка.
Есть еще злость на себя, за то, что я испытываю эти чувства в отношении к небольшой милой малышу, которая ни в чём не провинилась, а просто желает быть с мамой, плачет и не даёт спать.
Злость на мужа, который вероятно будет помогает, но ясно недостаточно.
Злость на маму и свекровь, за то, что они не рядом или помогают как-то не так.
И это все с чувством вины за то, что вы будто бы не имеете право это все испытывать.
А вы имеете.
Вы имеете право на эти чувства. Вы имеете право сердиться.
Вы имеете право хотеть закричать и отшлепать. Вот делать этого вы себе разрешения не даёте, но хотеть-то можно?
Я просто хочу в настоящий момент дать нормализацию всем тем мамам, а их большое количество, и ко мне они систематически обращаются, которые ощущают это. И сказать: «Нет, вы не слабые, вы не тряпки, вы не плохие люди, от того что вы это чувствуете в собственном материнстве.
И да, я тоже это иногда чувствую».
И уже от одного осознания того, что это не только твоя проблема и от того, что не запрещено так ощущать, может стать легче.
Дорогие мамы!
Попробуйте не формировать чрезмерно жёстких и замечательных ожиданий от собственного материнства!
Разрешите себе весь спектр впечатлений, сколько бы не было вашему ребенку, 3 месяца, 3 года или 20 лет. Быть мамой – это не только умиление и восторг.
Это еще и все те эмоции, которые нам неприятно переживать.
И это хорошо! Быть мамой – значит иметь живые и всевозможные эмоции.
Быть живой!
Когда ребенок разочаровывает
Именно тогда, как оплодотворенная яйцеклетка прикрепляется к стене матки, начинается наш путь по дороге разочарованностей. Сожаления в своём ребенке.
Эта непростая дорога должна привести нас в точку, где мы сможем отойти в сторону от собственного ребенка и увидеть в нем равного себе, взрослого человека, и согласиться в нем друга.
Да, мы все хорошо знаем (или, как минимум, слыхали) о важности абсолютного принятия для развития психики детей. И мы очень пытаемся предпочитать и принимать собственного ребенка таким, какой он появился на свет.
Но помечтать-то можно?! Мы мечтаем, хотим представить, какой он будет, чем мы будем с ним заниматься, как он будет к нам относиться.
Даже его внешность и голос: на кого он будет похож, чьи возьмёт глаза, волосы и руки.
А через 40 недель рождается ОНО, ни на кого не аналогичное, индивидуальное, другое человеческое дитя.
И мы сначала очаровываемся (иначе не выжить ни ему, ни нам самим), а потом начнем разочаровываться.
Пик данных переживаний приходится на подростковый период, но про это позднее побеседуем отдельно.
Хотели девочку – а получили мальчика. Нет, хотели мальчика, но умненького, спокойного книгочея, рассуждалку и ботаника, а вышел какой-то Барт Симпсон, хулиган и двоечник.
Ок, вышел вполне себе отличник, но решительно не хочет заниматься музыкой/рисованием/французским языком, а желает строить виртуальную реальность, благодаря этому торчит за компом день и ночь…
Хотели мальчика, получили девочку, и нет бы милую кудрявую феечку, она ж характер взяла, если судить по всему, от двоюродного деда, тот еще был спорщик и демагог, через строптивость собственную и погиб! Бегаем за ней в шесть ног, а она еще и скрывается.
И мало ли вариантов, когда наши ожидания и великолепные мечты разбиваются о жёсткую и шершавую стенку реальности!
Когда мы ожидали нашу младшую дочь, мудрая акушерка поинтересовалась у моего мужа, потомственного физика и математика: что вы не сумеете пережить в собственном ребенке? Что для вас полностью не приемлимо, невыносимо?
Супруг, очень уставший после всего дня вдалбливания в неподатливые головы всяких научных премудростей, быстро ответил: только чтобы не идиотка.
Вы уверены, переспросила акушерка? А если «прелесть, что за дурочка»? Нет, отрезал супруг, только умная.
Через шесть месяцев бессонных ночей он уже был согласен на любой IQ, лишь бы спокойно спала. Девочка, кстати, на самом деле имеет интеллект сильно больше среднего.
Почему мама чувствует себя тяжело в материнстве?
Характер, форма ушей или носа, способности к учебе, предпочтения вкуса, даже то, какой цвет считается любимым (розовый, разумеется, что за вопрос.
Сложность в том, что он мальчик), — любой из факторов может стать предметом гордости или основой с огромным трудом сдерживаемого раздражения.
Причем, вот ведь засада, в чужих детях те же самые приметы абсолютно не трогают, их совсем не замечаешь. И даже можешь успокаивать приятеля, у которого дочь кинула престижнейшую математическую школу и перешла в не пойми что академию мэйк-апа и нейл-арта.
Ну, что за беда, — говоришь ты ему за чашкой пива, — только бы здорова и счастлива была, какая разница, чем она собирается заниматься в жизни?
Ага, это только про чужих можно быть толерантным и понимающим, а вот когда собственный, в которого вложено столько сил, и средств, и, очень важное, ожиданий, бросает МИФИ и говорит, что желает быть фотографом, вся терпимость куда-то выветривается, и остается лишь горечь сожаления.
Все мы мечтаем, что дети превзойдут нас, будут умнее и счастливее, добьются много, возможно, прославят наше имя, хорошо женятся, родят нам здоровых внуков.
Без данных надежд мы не имели бы возможность держать два десятка лет полного самоотречения, тяжёлой физической работы, лишения сна и покоя, тотальной принадлежности Иному, что все разом именуется «воспитание ребенка».
Но беда в том, что он на самом деле Другой. У него собственные жизненные планы, собственный путь, собственные задачи.
Да, иногда их (детей) решения и действия причиняют нам практически непереносимую боль («Как она могла расстаться с этим мальчиком? Он же был уже член семьи, как сын!
Я чувствую, словно это я потеряла родственника!»). Однако они не обязаны выполнять и осуществлять наши идеи и мечты и становиться тем человеком, которого мы себе сочинили.
Хотя согласиться довольно не просто.
Материнство как тюрьма
Как жить с этим, как справиться с разочарованием?
Оно разъедает душу, обесценивает все усилия, выполняет бесполезным все существование.
Словно то, что мой ребенок вырос во что-то, выделяющееся от первоначального плана, полностью перечеркивает мои заслуги.
В действительности – нет.
Вот с признания данного факта можно начать возвращаться в себя и к себе.
Если немного подумать, то можно догадаться: ребенок ДОЛЖЕН огорочить родителей на определенном шаге.
Чтобы отделиться, узнать, кем он считается, подобрать собственный путь, молодой человек должен сначала отказаться быть удачливым проектом родительской пары. Вот эти все крики «Я не просил вас меня рожать!», демонстративные переодевания в дикие костюмы (а мама так трепетно выбирала для нее это комбинирование сиреневого и мятного, это так идет к ее глазам!), отказ делать то, что как бы всегда влекло и интересовало, — все это ничто иное, как яростный ход вперед и вверх, против направления, путч против плана, который не имеет ко мне никакого отношения.
Из фотопроекта Анны Радченко «Другая сторона материнской любви»
До забавного ведь доходит.
Приводят на прием абсолютно прозрачного ребенка, который уже и книжку без слез видеть не может, замордованный учебой. На вопрос «Для чего вам эти два зарубежных языка, скрипка и тхэквондо в семь лет?» гордые родители отвечают: «Он же может стать когда-либо главой государства, мы обязаны его приготовить».
Да он может стать постоянным посетителем клиники для душевнобольных, если вы не отстанете от него с вашим честолюбием!
Не слышат.
Я задаю хитрый вопрос: а кем вы хотели стать в раннем возрасте?
Я хотел быть астронавтом и поваром в столовой, из-за того что тогда можно есть что хочешь и сколько хочешь. Голодный был парень, из нищей семьи.
Благодаря этому и прыгнул выше головы, выбился в люди, зубами выгрыз карьеру.
А сынок его – практически что наследный принц, ему ни за что бороться не нужно, не будет из него главу государства, мотивировка отсутствует.
Одно, что мы можем делать для собственных детей — с большим вниманием наблюдать, к чему у них лежит душа, бережно и не сверх меры предлагать собственную помощь, чаще отступать в сторону и давать возможность делать их свои ошибки.
Не вкладывать всю свою душу в ИХ грядущий успех.
Из-за того что это во всяком случае будет их успех или их крах. Заняться собственной жизнью, собственной карьерой, собственными мечтами.
Высвободить их небольшие плечи от непосильного груза быть Героем или Талисманом семьи.
И вот тогда не будет этого горького чувства, что ребенок не оправдал возложенных на него надежд. Можно будет просто жить и быть рядом и вместе.