Разница между воображением и памятью

Чем отличается воображение от памяти?

Эти два понятия очень тесно связаны.

При помощи воображения, говоря иначе фантазии человек моделирует и воспроизводит образы, идеи, планы в сознании.

Для запоминания необходимо выучится моделировать и представлять в мыслях. А память это сохранение и держание информации.

Разница в том что если воссоздавать информацию по памяти она станет более точной, чем при помощи воображения.

Память и воображение-это психологические процессы.

Память-процесс запоминания,хранения и воспроизведения информации, бывает произвольной (когда заставляешь себя что-то усвоить,стих к примеру) и непроизвольной (когда просто запомнил то,что понравилось).

А воображение -так же как и память опирается на прошлые воспоминания, но ещё дополняется яркими деталями, уже не точное воссоздание того что случилось.

Разница между воображением и памятью

Воображение и память имеют отношение к особенностям психики и происходящим в ней процессам. И в том и другом случае отмечается существование в сознании некоторых образов.

Однако есть и то, что дает возможность отделить один от одного два исследуемых понятия.

Обозначение

Воображение – происходящий в сознании процесс, который сопровождается порождением образов и идей. Такая способность психики помогает человеку решать появляющиеся задачи на уровне мышления.

Это очень важно, когда практические действия нецелесообразны или невозможны. К примеру, когда идет речь об отвлеченных объектах.

Творческое воображение может принимать вид фантазии.

Память – способность сознания запечатлевать информацию о том что происходит, а еще хранить ее и воссоздавать. Наиболее развита память у человека.

Обзор Apple iPhone 8 и сравнение с iPhone 7

Не считая него этой способностью, в различных ее проявлениях, обладают высшие животные. Объем памяти зависит от численности задействованных нервных клеток.

Сравнение

Можно назвать один основной признак, дающий возможность увидеть отличие воображения от памяти. Он связан с характером образов, появляющихся в сознании в обоих случаях.

Так, в память заносится только то, что на самом деле есть, будь то явления внешнего мира, воздействующие на органы чувств, или свои переживания. Припомнить информацию можно лишь в том виде, в каком она была получена.

Иначе говоря в памяти отсутствует компонент вымысла, некоторого додумывания.

Воображение – это подобная работа сознания, в процессе которой происходит комбинирование имеющихся у человека представлений и эмоций, а результатом этого синтеза становится абсолютно новый образ, в некоторой степени дальний от реальности. Фантазийные образы и абсолютно не соответствуют реальности.

Воображение – интересный процесс. Собственно благодаря тому, что оно дает возможность получать нечто непредсказуемое и спонтанное для самого человека, многим интересно что-то выдумывать, придумывать.

Необходимо упомянуть и про то, что воображение позволяет построить в какой-то степени управлять будущим. Ведь такая способность сознания помогает человеку планировать будущие действия, которых еще не было.

Более того, воображение играет очень большую роль в возникновении технических изобретений и глобальных научных открытий. Создание художественных произведений также происходит с участием воображения.

Итак, подведем итоги и скажем еще раз, в чем разница между воображением и памятью. Она заключается прежде всего в том, что продукты воображения собой представляют нечто, не существует прежде в собственном целостном виде.

Память же фиксирует уже существующее или воспроизводит то, что было запечатлено прежде.

Воображение и память

Формирование образа воображения всегда происходит с опорой на образы памяти.
Психологи пытались довести, что воображение есть детерминированная деятельность, что полет фантазии происходит обосновано, они были правы и находили достаточно значительный материал для доказательства этой мысли.

Но, вместе с этим обходили проблематику появления новых элементов воображения. Закон Вундта говорит: впечатление, или мысль, или живое созерцание свадьбы может привести к противоположному представлению, к примеру к представлению о вечной разлуке, о гробе; чёткое представление может напомнить людям противоположное, однако не постороннее положение.

Говоря по другому, воображение крепко-накрепко коренится в содержании нашей памяти.
Творческое воображение, хоть оно и считается как известно воспроизводящим воображением, как форма деятельности не сливается с памятью.

Оно рассматривается как особенная деятельность, представляющая специфический вид деятельности памяти.
Деятельность воображения даже в том случае, когда оно оперирует с прежними образами, считается работой, которая психически вызвана иначе, чем деятельность памяти.

Разница между памятью и воображением заключается не в самой деятельности воображения, а в тех поводах, которые вызывают эту деятельность.
Характерность воображения состоит в переработки прошлого.

В данном отношении оно неразделимо связано с процессом памяти, так как видоизменяет все то, что есть в ней. Иногда воображение представляют лишь одним из видов памяти.

Главное отличие собственно воображения от образной памяти связано с другим отношением к реальности. Образы памяти — это воссоздание прошлого опыта, так как главная функция памяти сберечь как можно точнее результаты прошлого опыта.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском:

Лучшие изречения: Для студентов недели бывают четные, нечетные и зачетные.

9936 —

| 7725 —

или читать все.

Разница между воображением и памятью

Формирование образа воображения всегда происходит с опорой на образы памяти.
Психологи пытались довести, что воображение есть детерминированная деятельность, что полет фантазии происходит обосновано, они были правы и находили достаточно значительный материал для доказательства этой мысли.

Но, вместе с этим обходили проблематику появления новых элементов воображения. Закон Вундта говорит: впечатление, или мысль, или живое созерцание свадьбы может привести к противоположному представлению, к примеру к представлению о вечной разлуке, о гробе; чёткое представление может напомнить людям противоположное, однако не постороннее положение.

Говоря по другому, воображение крепко-накрепко коренится в содержании нашей памяти.
Творческое воображение, хоть оно и считается как известно воспроизводящим воображением, как форма деятельности не сливается с памятью.

Оно рассматривается как особенная деятельность, представляющая специфический вид деятельности памяти.
Деятельность воображения даже в том случае, когда оно оперирует с прежними образами, считается работой, которая психически вызвана иначе, чем деятельность памяти.

Разница между памятью и воображением заключается не в самой деятельности воображения, а в тех поводах, которые вызывают эту деятельность.
Характерность воображения состоит в переработки прошлого.

В данном отношении оно неразделимо связано с процессом памяти, так как видоизменяет все то, что есть в ней. Иногда воображение представляют лишь одним из видов памяти.

Главное отличие собственно воображения от образной памяти связано с другим отношением к реальности.

Образы памяти — это воссоздание прошлого опыта, так как главная функция памяти сберечь как можно точнее результаты прошлого опыта.

Воображение и мышление

Манипулируя образами, хранящимися в памяти, другими словами представлениями, человек может мысленно их расчленять, менять их пропорции, перемещать в пространстве, красить в разные цвета, менять одни детали иными… такая способность к мысленному преобразованию чувственных образов памяти и есть воображение. В воображении, аналогичным образом, сливается эмоциональный и абстрактный характер отражения реальности, дающий возможность человеку создавать новые чувственные образы, находящиеся во внутреннем, субъективном пространстве.

Представления, полученные в результате деятельности воображения, дают человеку возможность в наглядной форме себе представить образ финишного результата в форме предмета или ситуации. На достижение этого образа и будут направлены действия, с ним будет сверяться результат который получился.

Собственно эта характерность выделяет разумную продуктивную человеческая деятельность от рассудочной деятельности зверей. Полученные новые образы могут анализироваться при помощи дискурсивного мышления, и на основе этого анализа в них могут вноситься подходящие изменения подобающей их проверкой.

Активное продуктивное воображение служит основой творческой человеческой деятельности. Практическим выводом из сказанного считается следующее: успех любой человеческой деятельности связан со степенью точности полученного при помощи воображения представления о конечном продукте этой деятельности.

Психология мышления считается одной из самых разработанных областей психологической науки. В отечественной психологии мышление определяется как обобщенное опосредствованное отражение реальности, тесно связанное с чувственным познанием мира и практической работой людей.

Мышление считается особенной формой деятельности человека, формирующейся на практике, когда у человека появляется необходимость решить какую-то задачу. Л. С. Выготский много раз подчеркивал мысль про то, что психические процессы появляются в совместной деятельности людей и в их контакте между собой.

Это положение, объясняющее внешний характер формирования психической деятельности, очень полно продемонстрировано в трудах А.Н. Леонтьева, П.Я.

Гальперина. В работах П.Я.

Гальперина указывается, что всякий процесс усвоения начинается с определенного действия с предметами. В последующем операция утрачивает характер внешнего действия с предметами и выполняется во внешней речи, а потом «про себя», в уме.

Из-за этого она абстрагируется от определенных предметных условий и приобретает обобщенный характер. Происходит своеобразное уменьшение процесса, его автоматизация и переход в динамический стереотип.

Развиваемые в отечественной психологии положения про то, что психические процессы появляются из внешней деятельности и являются продуктом онтогенетического развития, опираются на учение И.М. Сеченова и И.П.

Павлова о рефлекторной природе психики.

В собственных исследованиях И.М. Сеченов доказывал, что мысль, начинаясь с образования определенных представлений о предмете, переходит во «внечувственную область».

Другой отечественный психолог С.Л. Рубенштейн определил мышление как аналитико-синтетическую деятельность коры мозга головы.

Открытие рефлекторной основы всех, даже простых, психических актов находит их процессуальную структуру. Элементарные психические процессы человека (чувства) являются процессами в том смысле, что они протекают во времени и обладают некоторой переменчивой динамикой.

Согласно С.Л. Рубенштейну, мышление считается работой, опирающейся на систему понятий, направленной на решение задач, подчиненной цели, учитывающей условия, в которых задача выполняется.

Для успешного решения задачи нужно регулярно удерживать цель, выполнять программу операций, сравнивать ход выполнения с ожидаемым результатом. Эти положения и легли в основу анализа разных форм патологии мышления.

В отечественной психологии преодолены представления о мышлении как о врожденном, имманентно развивающемся процессе или как об акте «скрепленных» ассоциаций. Одно из главных положений отечественных психологов о мышлении (Л.С.

Выготский, П.Я. Гальперин, А.Н.

Сравнение ЧДП И Базовой Системы / Техника Запоминания ЧДП / Тренировка Памяти / Приемы Запоминания

Леонтьев, С.Л.

Рубенштейн) заключается в том, что мышление считается процессом овладения системой общественно — исторически выработанных операций и знаний.
Точка зрения российской психологии на мышление как на деятельность, возникшую в процессе жизни индивидуума, находит собственное обоснование в учении И.П.

Павлова. Согласно этому учению, в основе мышления лежит условно-рефлекторная деятельность, формирующаяся в индивидуальном опыте.

Аналогичным образом, выдвигая положение о рефлекторной природе мышления, отечественные психологи таким образом отрицают положения идеалистической эмпирической психологии, она подходит к мышлению как к врожденной способности, как к функции, лишь количественно увеличивающейся в ходе развития мозга.
Воображение-это важный компонент творческой человеческой деятельности, выражающийся в построении образа продуктов труда, а обеспечивающий создание программы поведения в том случае, когда сложная ситуация отличается также неопределённостью.

В зависимости от различных обстоятельств, которыми отличается сложная ситуация, таже самая задача может решаться как при помощи воображения, так и при помощи мышления. Отсюда делаем вывод, что воображение работает на том шаге познания, когда неопределённость ситуации очень большая.

Фантазия позволяет «перепрыгнуть» через какие-нибудь этапы мышления и всё же себе представить финишный результат.
Воображение выступает нужной формой связи чувственного и рационального, мысленным постижением сущности объекта и его чувственной реконструкции.

Эмоциональное и правильное в познании находятся в неразрывном единстве. Познание двигается от чувственного к правильному, отвлеченному мышлению.

При этом эмоциональное познание рассматривается как первая, исходная ступень, а мышление — как наибольший уровень знания.
Эмоциональное, хотя и осознано, собой представляет ступень познания, отличную от логического знания.

Осмысленность чувственного опыта — требование формирования новых знаний. Влияние логического знания на чувственность часто имеет собственным результатом образование воображения, которое выступает, как деятельность, созидающая понятия.

Мышление же считается своеобразной программой, определяющей течение процессов воображения. Воображение отличается как процесс изменения образа в наглядном проекте.

В отличии от расчлененности логического мышления воображение обладает динамической и искусственной структурой, причем дедукция выступает как непосредственное осмысление, воспроизведение целого. Всякое общее понятие как бы “отходит” от реальности благодаря собственной абстрактности, чтобы глубже ее отразить.

Сравнение Samsung Galaxy S9 и Galaxy S8 / Арстайл /

И в этом “отлете” мышления от непосредственной данности объекта, в подготовке понятий воображение играет важную роль.
Воображение в процессе образования понятия хранит собственную специфику, другими словами сделанные воображением продукты являются ни чем другим, как переработкой отраженных настоящих отношений: оно выступает как другого фактора в процессе образования понятий, адекватных объекту.

В то же время это есть создание нового единства, новой связи, новой целостности. Воображение позволяет построить “видения” этого целого, общей картины явления до того, как оно будет представлено в частностях.

Поэтому, в воображении способность усматривать целое до недавнего времени его частей создает программу последующего мысленного анализа. Своеобразность составляет и экономность воображения, так как его образы никогда не копируют объекта в общем, а фиксируют лишь отдельные отличительные детали, но данные детали берегут важность и смысл целого.

Очень часто оно выступает как предположения, связывающего звена, охватывающего и объединяющего разные элементы опыта в стройную, полную картину.
В ходе практической деятельности субъект одинаково опирается как на данные чувственного опыта, так и на мышление, которые теснейшим образом соединяются.

Практика опосредует переход как от чувственного к правильному, так и от логического знания к чувственному опыту. Продукты воображения — наглядные образы — вербализуются, приобретая смысловое значение.

Память и воображение

Содержание:

Описание

Способность понимания зависит, как уже говорили до этого, от численности, качества и полезности предшествовавшего опыта.

Но прошлый опыт есть для нас только в памяти.

Благодаря этому правильнее сказать, что восприятие зависит от памяти.
С памятью тесно связано воображение, которое видоизменяет воспоминания, созидая из по настоящему пережитого новые конструкции, выделяющиеся от всего по настоящему испытанного в прошлом.

Способность разума трактовать чувства находится в аналогичный мере под влиянием воображения, как и памяти.
То, насколько восприятие и, исходя из этого, зрение зависят от памяти и воображения, считается делом каждодневного опыта.

Мы видим знакомые вещи более четко, чем то, о чем у нас нет воспоминаний, а когда — из-за причины стресса или эмоционального возбуждения — наше воображение очень активно, чем в большинстве случаев, часто происходит, что мы более интерпретируем чувства объектов, которыми занято наше воображение, чем чувства, которые поступают из внешнего мира.
Старая швея, которая ни аза не разберет без очков, видит, впрочем, достаточно, чтобы вдеть нитку в иголку.

Почему? Благодаря тому, что она более известна с иголками, чем с буквами.

Студент наталкивается в учебнике на необычный технический термин или на фразу из малоизвестного ему языка.

Буквы, из которых состоят незнакомые слова, аналогичные, какими напечатан весь учебник, и но все таки, видеть их точно сложнее. Почему?

Из-за того что ключевой текст написан на родном и понятном английском, а эти неудобочитаемые — на греко-латинской тарабарщине.
Человек весь день вращается в собственной конторе как белка в колесе и не замечает усталости, а вот в музее выматывается за какой-либо час и возвращается домой с раскалывающейся головой.

Почему? Из-за того что на работе он следует заведенному распорядку, имея дело с обыкновенными для него бумагами, в то время как в музее все считается чужим, новым и странным.

Или возьмём случай с дамой, которая страшно боится змей и как то обрезок шланга принимает за огромную гадюку. Ее зрение, как показала проверка по таблице Снеллена, вполне хорошо.

Почему тогда она видит то, чего нет? Благодаря тому, что ее воображение привыкло применять воспоминания о змеях, чтобы, создавая пугающие образы данных тварей, упреждать настоящую опасность; в этой ситуации ее ум, под влиянием воображения, неверно трактовал чувства, которые связаны со шлангом, и дама живо заметила в нем "гадюку".

Подобных примеров можно приводить безграничное много. Не остается никаких сомнений в том, что восприятие, а значит, и зрение зависят от памяти и — в малой степени — от воображения.

Мы лучше видим те вещи (или похожие на них), о которых у нас есть хороший запас воспоминаний. Чем более точны эти воспоминания, чем более подробное и аналитическое знание они выполняют, тем лучше (при прочих равных) будет зрение.

Правда, зрение может хороший вариант даже при прочих неравных. Так, ветеран микроскопист как правило имеет худшее зрение (если ссылаться на таблицу Снеллена), чем студент-первокурсник, которого он учит.

Но все таки, когда он садится за собственный инструмент, то, благодаря богатому опыту и точной памяти похожих объектов, видит препарируемый объект гораздо яснее и четче, чем может новичок.
То, что восприятие и зрение зависят от предыдущего опыта, закрепленного в памяти, есть истина, признаваемая всеми.

Впрочем я знаю всего одного человека, который сделал из нее серьезные (я называю их утилитарными и терапевтическими) выводы; это д-р У. Г. Бейтс. Он был первым, кто задал вопрос: "Как может быть применена эта зависимость с целью улучшения зрения?

" И задав его, он не успокоился до той поры, пока не отыскал ряд обычных и практичных ответов. Его последователи также внесли свой вклад в создание методик по улучшению зрения путем работы с памятью и воображением.

Тут я расскажу о самых эфективных из данных тренировок. Однако прежде еще пару слов о некоторых чертах этой наиболее таинственной психической силы: памяти.

Процессы и виды памяти — Мария Фаликман

Для нас, стремящихся возобновить зрительные способности, наиболее Основная особенность памяти, возможно, состоит в том, что она плохо работает при напряжении. Каждому известна ситуация, когда в беседе со знакомым вдруг обнаруживаешь, что совсем не можешь припомнить его имени.

Однако если человек мудр, он перестанет зря стараться и даст возможность разуму окунуться в состояние бдительной пассивности: велики шансы, что имя в добровольном порядке всплывет на сознательный уровень. Как видно, память работает идеально, если разум находится в состоянии динамического расслабления.

Опыт научил очень много людей тому, что есть связь между хорошей памятью и динамическим расслаблением разума; состояние это имеет тенденцию сопровождаться и динамическим расслаблением тела. Но навряд ли кто то дал себе труд выразить это положение, — люди знают его бессознательно и ведут себя исходя из этого.

Когда потребуется припомнить что-нибудь, они подсознательно расслабляются, из-за того что их опыт подсказывает: состояние "пускай все течет само по себе" очень благотворно для работы памяти.
Так вот, эта повадка расслабления сохраняется, даже когда в отношении иных проявлений деятельности появились плохие привычки психического и физического напряжения.

Поэтому-то люди, начиная помнить, автоматично, не думая, приводят себя в состояние динамического психического расслабления, которое благотворно не только для памяти, но и для зрения. Это, наверное, объясняет феномен того, почему успешное припоминание чего-нибудь приносит и незамедлительное улучшение зрения.

В большинстве случаев нарушенного зрения состояние психического и физического напряжения настолько экстремально, что страдающие от него потеряли привычку "пускай все течет. " даже в отношении припоминания. Квалифицированные преподаватели метода д-ра Бейтса говорили мне про людей, которые не имели возможности напомнить ни буквы ни цифры, на которые смотрели всего десять секунд назад.

Но как только глаза и разум хоть чуть чуть расслаблялись с помощью пальминга, соляризации, покачиваний и перемещений, память вновь возвращалась к ним. Неспособность вспоминать, которая ввергла данных бедолаг в состояние мнимого слабоумия, была вызвана той же фундаментальной основой, что и несовершенное зрение: неправильным функционированием, которые связаны с сильным психическим и нервно-мышечным напряжением.

На счастье, аналогичные ситуации не очень популярны, и многие из тех, кто страдает нарушенным зрением, удачно используют правило: "пускай все течет само по себе", — бессознательно выведенное из опыта обычной жизни. Собственно поэтому у них сохраняется возможность применять память в качестве дополнительного средства для расслабления разума и тела, а по завершению, и зрения.

Человек с нарушенным зрением смотрит, скажем, на печатную букву и не может видеть ее четко. Однако если он закроет глаза, понежиться и вспомнит нечто такое, что ему легко припомнить ясно и четко, то обнаружит, когда вновь откроет глаза, что зрение ощутимо улучшилось.

Потому как без расслабления четкое припоминание нереально, улучшение зрения будет следовать за каждым актом припоминания, даже в том случае, если припоминаемое не имеет ничего общего с той вещью, которую в этот момент требуется увидеть. А если у вас в памяти зафиксирована собственно эта вещь или что-то похожее, что вы видели в прошлом, тогда припоминание будет вдвойне эффективнее с целью улучшения зрения, так как оно приведет не только к благотворному расслаблению разума, но и к возросшему знанию рассматриваемого объекта.

А, как все знают, отчетливей всего мы видим те вещи, которые наиболее целесообразно знаем. Благодаря этому любое упражнение, еще ближе знакомящее нас с объектом нашего внимания, сулит возможность легче видеть его.

Эти первичные разъяснения, я надеюсь, смогут помочь вникнуть в суть представляемых ниже тренировок.

^ Память в помощь зрению

Ценность того, что я именовал аналитическим зрением, может быть увеличена дополнением к нему преднамеренных актов запоминания. Рассматривайте объект так, как было рекомендовано в одной из глав: быстро перемещайте внимание с точки на точку, обегая взглядом контуры и подсчитывая бросающиеся в глаза отличительные специфики.

Потом закройте глаза, расслабьтесь и вызовите в памяти как можно более четкий образ того, что вы только что разглядывали.
Вновь откройте глаза, сопоставьте собственный образ с действительностью и повторите общий процесс аналитического рассматривания.

Несколько повторов — и образ будет ясней и четче, как в памяти, так и в жизни.
Аналитическое рассматривание и запоминание очень полезно в отношении объектов, встречаемых каждый день, например, как мебель в помещениях, где вы обитаете, магазины и лавки, которые вы посещаете, деревья и дома на улицах, по которой вы гуляете.

Это, как последствие, разрушит привычку пристального вглядывания и поощрит центральную фиксацию; заставит ум находиться в состоянии бдительной пассивности динамического расслабления, что само по себе способствует точному запоминанию; увеличит знания о предметах, с которыми доводится встречаться очень часто, т. е., будет существенно облегчено их восприятие.
Процедура, очерченная выше, благотворна и тем, что обучает координации, согласованности действий между разумом и сенсорным аппаратом.

Чрезмерно подавляющее большинство из нас, смотря на одно, думают абсолютно об ином, — видя достаточно для того, чтобы не наталкиваться на прохожих и не попадать под автобусы, однако в то же самое время точно грезя наяву. Если бы кто-то задал вопрос нас, что мы видели в подобном состоянии, мы бы ничего не смогли дать ответ по той простой причине, что, ощущая многое, фактически ничего осознанно не воспринимали.

Эта разобщенность глаз и разума — великолепная почва для ухудшения зрения; ведь человек, грезящий наяву, сидит или стоит с открытыми глазами, вперясь в одну точку немигающим взглядом.
Если вы хотите пофантазировать, закройте глаза и мечтайте, осознанно следуя внутренним зрением за желанные эпизодами, навеваемыми воображением.

Тем же, кто может увлечься мыслями в самом непригодном для этого месте, посоветовать могу то же самое: не всматривайтесь в абсолютно чужой вашим раздумьям предмет.
Если глаза открыты, применяйте их для того, чтобы делать что-то, которое относится к интеллектуальному процессу: записывайте мысли, чтобы глаза могли их читать, чертите схемы, чтобы глаза их изучали.

Либо, если ваши глаза закрытые, удерживайтесь от искушения лишены их подвижности, —искушения, который очень силен, когда выполняются усилия по умственной концентрации, — пускай мысленный взгляд скользит по воображаемым текстам или схемам, имеющим отношение к вашим проблемам.
Всегда должна быть цель: устранить разобщенность между разумом и сенсорным аппаратом.

Берите за правило: если глаза открыты, смотрите и осознавайте то, что видите; если же вы не желаете смотреть, а желаете мечтать или думать, пускай ваши глаза принимают участие с вами вместе в мечтах или мыслях. Давая возможность разуму идти в одном направлении, а глазам в ином, вы подвергаетесь риску подпортить зрение, которое это результат взаимного действия между физическим сенсорным аппаратом и отбирающим и воспринимающим интеллектом.

^ Улучшение запоминания букв

Хорошо или плохо, но чтение стало одним из основных занятий цивилизованного человечества. Неспособность читать — из-за причины нарушенного зрения — считается серьезной помехой в сегодняшнем мире.

Благодаря этому советую несколько тренировок, которые мобилизуют память и воображение с целью улучшения нашего зрения и смогут помочь легче видеть важные элементы всей литературы и науки: двадцать шесть букв алфавита и десяток цифр.
Интересный факт: большинство людей не имеют ясного мысленного образа букв алфавита.

Да, большие буквы знакомы фактически каждому, — возможно, благодаря тому, что читать мы учимся собственно на них, — но вот строчные буквы, хотя на них смотрят сотни раз в день, знают настолько несовершенно, что некоторые даже затрудняются воссоздать какую-то определенную букву по ее словесному описанию. Это широко популярное незнание считается выразительным доказательством разобщенности глаз и разума, описанной в предыдущей главе.

А дело все в том, что и в чтении мы являемся жадными собирателями финишных результатов, мы пренебрегаем не только психо-физическими методами, которые помогли бы более эффективному выполнению задания, но и тем, что, собственно, определяет сам процесс чтения, а конкретно: буквами алфавита. И пока мы точно не изучим их, ни о каком прогрессе в нашей способности читать не может идти и речи.

И здесь снова приходится возвращаться к аналитическому зрению в комбинировании с припоминанием.
Рассмотрите букву, — не фиксированным вглядыванием, а легкими и быстрыми перемещениями внимания с одной точки на иную.

Закройте глаза, расслабьтесь и вызовите в памяти образ того, что вы видели. Откройте глаза и необходимо проверить точность вашей памяти.

Повторяйте процесс до той поры, пока мысленный образ не станет точным, четким и ясным.

Проделайте то же самое со всем алфавитом и, разумеется, со всеми числами. Иногда это упражнение нужно повторить, даже если у вас есть уверенность, что назубок знаете все буквы.

Память можно совершенствовать беспредельно; более того, припоминание расслабляет, а релаксация в комбинировании с увеличившимся знанием, которым вы обязаны лучшей памяти, всегда будет вести к улучшению зрения.
Когда вы обращаете внимание на буквы, желая запомнить их черты, полезно смотреть не только на черный шрифт, но и на светлый фон.

Это яркое пространство вокруг и в середине букв и цифр имеет любознательные и непредвиденные формы, которые разум познает с радостью, а поэтому и очень легко запоминает. Более того вероятность появления психического напряжения при рассматривании белого фона меньше, чем при рассматривании черных знаков на том же фоне.

Иногда легче видеть букву, воспринимаемую как прекращение белизны, чем как стандартный набор прямых и изогнутых черных линий.
Процесс знакомства с буквами путем аналитического рассматривания и запоминания может быть восполнен упражнением, вовлекающим постоянное применение воображения.

Рассмотрите какую-либо букву, уделив, как и прежде, акцентированное внимание фону. Потом закройте глаза, расслабьтесь, вызовите в памяти образ этой буквы и попытайтесь представить, что белизна вокруг и в середине ее ярче, чем в действительности, — ослепительна, как снег, как озаренное солнцем облако.

Откройте глаза и вновь посмотрите на букву, перемещая внимание с нее на фон и с фона на нее, стараясь увидеть фон таким же белым, как вы представляли его, когда глаза были закрытые. Скоро вы обнаружите, что можете очень легко создавать эту благотворную иллюзию.

Когда же преуспеете в этом, чернота типографской краски будет по контрасту казаться чернее, а это ощутимо упростит чтение.
Таким образом можно привязать воображение не к фону, а к самой букве.

Стоит обратить внимание сначала на верхнюю половину буквы, потом на нижнюю (или на левую, а потом на правую часть). Несколько раз повторив перемещение, закройте глаза, расслабьтесь и мысленно продолжите ту же процедуру.

Потом, снова-таки мысленно, выставьте рядом с буквой два пятнышка сочного черного цвета, одно сверху, другое снизу (или одно слева, другое с правой стороны). Можете представить, как вы наносите эти пятнышки 2-мя легкими ударами изящной кисти, намоченной в туши.

Несколько раз переместите внимание с одного пятнышка на иное; откройте глаза и попытайтесь увидеть их рядом с настоящей буквой. Это не очень сложно, поскольку благодаря центральной фиксации вы увидите ту часть буквы, на которую обращаете внимание, более ясно, чем другие.

Но представляйте пятнышки даже еще более черными, чем гарантирует главная фиксация, и скоро вся буква покажется чернее, чем она есть в реальности, а поэтому более ясно видна. Да и вспомнится отчетливей для будущего рассмотрения.

Эти два процедуры с перемещениями — сначала в воображении, потом в реальности — особенно полезны с целью улучшения зрения, и должны применяться (неплохо бы одновременно с пальмингом и соляризацией) постоянно, когда слова в книге или на афише начинают расплываться.
Есть и остальные процедуры, вовлекающие воображение.

Первые три очень похожи на короткие покачивания-перемещения, да они и считаются такими, но — исключительно умственного рода. Все делаются с закрытыми глазами.

Представьте себя сидящим за рабочим столом перед стопкой великолепной почтовой бумаги, толстой и белой.

Также мысленно берите ручку или хорошую кисть, обмакните ее в тушь и установите крупную черную точку в середине листа. Теперь внимание свое обратите на белый фон, граничащий с одной стороной точки, потом на фон, граничащий со второй ее стороной, ритмично при этом качаясь: внимание вправо — Наклон влево, внимание влево — Наклон вправо.

Как и в реальности, вымышленная точка покажется двигающейся налево, когда вы перемещаете внимание направо, и направо, когда вы перемещаете внимание налево. Для следующего процедуры на другом листе воображаемой бумаги выставьте мысленно две жирные точки, расположенные на одной горизонтали и отстоящие один от одного на 4-ре дюйма, а между ними, но на один дюйм ниже объединяющей их прямой, нарисуйте окружность с диаметром в половину дюйма.

Вообразите, что окружность эта очень черна, а белый фон в середине нее — белизны необыкновенной. Теперь переместите внутреннее внимание на точку с правой стороны, а с нее на точку слева и обратно; несколько раз повторите перемещения, помня ритмично покачиваться.

Движения окружности противоположны направлению вашего внимания.
Дальше в собственном воображении берите новый бумажный лист и нарисуйте на нем двоеточие, которое состоит из 2-ух больших точек с расстоянием между ними в половину дюйма, а с правой стороны, тоже через полдюйма, точку с запятой в тех же пропорциях.

Начните перемещать внимание с верхней точки двоеточия к верхней точке точки с запятой, потом вниз, к запятой, потом налево, к нижней точке двоеточия, а оттуда, в вертикальном положении к верхней точке. Ритмично качаясь, в той же очередности повторяйте перемещения.

По мере того, как внимание передвигается или вправо, или вниз, или влево, или вверх, плеяда пунктуационных знаков покажется двигающимся ему навстречу.
В данных трех упражнениях совмещаются короткие покачивания-перемещения с работой воображения.

Разум должен достаточно расслабиться, чтобы стать способным сделать подвижными мысленные образы пунктуационных знаков, в то время как вниманию (и поэтому сенсорному аппарату) нужно выработать творящую зрение привычку коротких покачиваний-перемещений, — перемещений, которые в третьем упражнении становятся ритмической версией аналитического внимания.
Еще одно полезное упражнение разработал д-р Арнау, испанский последователь д-ра Бейтса.

В основе его — все также воображаемые покачивания-перемещения, уже знакомые нам, но с тем отличием, что тут, наверное, в процесс вовлекается физический аппарат аккомодации.
Закройте глаза и вообразите, что между большим и указательным пальцами вы держите за бока кольцо из плотной резины или проволки, — достаточно жёсткое, чтобы хранить собственную форму, когда нет лишнего давления, и достаточно пластичное, чтобы при сжатии принимать эллипсовидную форму.

Теперь пробегите мысленным взглядом по всей окружности воображаемого кольца и медленно сдавите его воображаемыми пальцами таким образом, чтобы оно деформировалось в эллипс — с длиной осью, ориентированной вертикально. Рассматривайте эллипс приблизительно минуту, потом ослабьте давление и дайте ему расправиться.

Переместите пальцы на 90 градусов и опять сдавите кольцо, чтобы оно снова преобразовалось в эллипс, однако уже с в горизонтальном положении ориентированной длинной осью. Ослабьте давление и наблюдайте за тем, как эллипс принимает начальную форму.

Чередуя вертикальную и горизонтальную ориентированность эллипеч, ритмично повторите сдавливание 10 или 15 раз. Какие телесные процессы выполняются при этом, сказать тяжело.

Если судить по ощущениям, которые человек чувствует в середине глаз и около, происходят новые мышечные устройства. Субъективно эти чувства кажутся аналогичными, как при быстром перемещении внимания с отдаленной точки на точку, расположенную вокруг глаз, и обратно.

Почему при подобных условиях аппарат аккомодации вступает и игру, понять не просто. Но факт есть факт, и похоже, что так оно и происходит.

Эксперементальным путем установлено, что это упражнение, ценное при любых формах зрительных нарушений, очень полезно в случае близорукости.
Другое примечательное упражнение, как бы вмещающее в себя несколько иных, именуется "рисование носом".

Сядьте комфортно на стул, закройте глаза и вообразите, что к кончику вашего носа прикреплен очень длинный карандаш. (Кто-то сразу припомнит Пиноккио). Двигая головой и шеей, на воображаемом бумажном листе нужно начертить большой круг.

Потому как контроль за движениями головы и шеи не очень совершенен, как за движениями рук и пальцев, круг наверное выйдет кривым и несколько угловатым. Пройдитесь по нему "носом" еще с полдюжины раз, пока окружность основательно не потолстеет.

Потом надвое поделите круг вертикальной линией, и также пройдитесь по ней раз шесть; потом поделите его надвое горизонтальной линией, и тоже пройдитесь по ней аналогичным же образом. Теперь ваш круг заключает в себе Крест Святого Георгия.

Наложите на него Крест Святого Андрея (две диагонали под прямым углом друг к другу) и воткните "нос" в точку пересекания всех четырех линий.
Удалите использованную бумагу, и на новом листе, легко и медленно поворачивая голову от одного плеча к иному, нужно начертить "носом" символ бесконечности — фигуру восьмерки, лежащей на боку.

Пройдитесь по ней "носом" дюжину раз, смотря на путь, по которому идет повторение фигуры: сходится он или отклоняется.
Вновь приготовьте чистый лист, чтобы на этот раз попробовать написать что-нибудь.

Начните с собственной подписи.

Потому как голова и шея двигаются судорожными толчками, ваше факсимиле станет напоминать неграмотные каракули. Но практика ведет к идеалу; берите очередной лист и начните по новому.

Распишитесь 4-ре, пять, шесть раз; потом напишите любое слово, которое вам нравится.
Как и некоторые, уже знакомые процедуры, это "рисование носом" кому-то тоже покажется глупым и зряшным.

Однако важно не это. Важно то, что оно действенно.

После короткого "рисования носом" и пары минут пальминга случится восхитительное релаксация глаз и разума, пропадет утомленность, наступит внушительное временное улучшение зрения. Это временное улучшение будет постоянным, когда обычное и натуральное функционирование, поощряемое "рисованием носом" и остальными упражнениями, станет обыкновенным и автоматизированным.

В организме человека все связано. Благодаря этому таким психическим процессам, как припоминание или воображение, сопутствуют непроизвольные телесные движения, соотнесенные с объектами нашего внимания, это те движения, которые мы бы сделали, будь в реальности, а не в мыслях заняты тем, о чем думаем.

К примеру, представляя алфавит или цифры, часто оказывается полезным сложить большой и указательный пальцы так, будто бы вы держите карандаш или ручку, и выводить ими в воздухе или в воображаемой тетрадке букву, с которой именно работаете.
Помощь тела зрению может оказываться и через речь.

Когда вы представляете букву, сложите губы так, будто бы готовитесь ее назвать. Либо даже назовите.

Произнесенное слово настолько тесно связано со всеми нашими мыслительными процессами, что любое знакомое движение губ или языка ведет к автоматизированному появлению образа обозначаемой им вещи.

Поэтому, всегда легче видеть то, что написано, если вы читаете вслух.
Люди, для которых чтение в диковинку или очень многотрудное дело (к примеру, дети и малограмотные), приходят к этому подсознательно.

Люди с нарушенным зрением — это люди, которых их зрительная недостаточность понизила, так сказать, в культурном статусе. Какими бы сокровищницами знаний они не обладали, они — те же дети или малограмотные, для которых напечатанные слова являются чем-то незнакомым и плохо постигаемым.

Находясь в этом положении, они должны, пока вновь обретают способность видеть, делать то же самое, что и неискушенные в чтении люди: повторить губами каждое слово, которое читают, и водить по строке пальцем. Движение органов речи вызовет слуховые и зрительные образы слов, которые связаны с ними, память и воображение будут стимулироваться, разум выполнит собственную работу по интерпретации, восприятию и видению, а указательный палец, скользящий от одного разбираемого слова к иному, поможет центральной фиксации глаз и их быстрому перемещению.

По-своему, ребенок в высокой степени мудр. И когда болезнь или дисфункция низвела нас — как минимум, в отношении зрения — до отметки дитяти, мы не должны стесняться пользоваться его инстинктивной мудростью.