Разница между поздней и ранней лирикой лермонтова

Разница между поздней и ранней лирикой Лермонтова

Креативный путь М.Ю. Лермонтова оказался трагически коротким.

Между первыми публикациями его стихотворений в 1831-1832 году и разработкой лирического цикла стихов, датируемых 1840-1841, прошло всего 10 лет. Это были годы интенсивной душевной работы, выделенные вечным поиском смысла искусства, который для Лермонтова оказался равноценным смыслу жизни.

Говорить о поздней лирике поэта удивительно: ведь по-настоящему Российская Федерация узнала о нем только во второй половине 30-ых годов XIX века, после гибели А.С. Пушкина, на которую Лермонтов откликнулся стихотворением «На смерть поэта».

Но все таки, искатели поэтического достояния М.Ю. Лермонтова обдуманно считают последний период его искусства особенным событием в литературе Девятнадцатого века.

Обозначение

Поздняя лирика Лермонтова включает стихотворения, написанные в 1840-1841 году. Они стали вершиной творческого мастерства поэта, зрелыми произведениями, раскрывающими глубокое философское осмысление тем, основными из которых были судьба России и собственная вовлеченность автора к ее историческому пути.

молодость поэта прошла под мощным влиянием романтизма Байрона, Гете и Гейне. Презрительное игнорирование земным существованием, гордыня и мотив гениальной непонятости толпой, свойственные ранней лирике Лермонтова, понемногу сменились осознанием неразрывной связи поэтического искусства и реальности собственного времени.

Тема одиночества все также остается лейтмотивом его лирических произведений. Доказательством тому служат стихотворения «Как часто, пестрою толпою окружен…», «Тучи», «Утес», написанные в 1840-1841 году.

Но в лирике данного этапа возникает и другой отчетливый мотив – тяжелого примирения с жизнью, «странной» любви к родному краю, гражданской позиции поэта в условиях имперских приоритетов монархической власти.

Лучшие лирические стихотворения Лермонтова, написанные в данное время, – «Отчизна», «Мольба», «Выхожу один я на дорогу», «Прощай, немытая Российская Федерация». В них несанкционированные сомнения поэта, горечь выдворения и постоянное противостояние бездушному окружению совмещаются с глубокой любовью к родной природе и высказыванием светлых чувств, навеянных неуловимой красотой российских просторов.

Разница между поздней и ранней лирикой Лермонтова

Лирика М.Ю. Лермонтова (анализ тестовой части) | Лекция №27

Глава четвертая. Творчество М. Ю. Лермонтова (1814-1841)

В одной из статей о Пушкине Белинский писал: "Дух анализа, неукротимое стремление исследования, страстное, полное неприязни и любви мышление сделались теперь жизнью всякой истинной поэзии" (VII, 344).
Наиболее ярким и талантливым выразителем этого нового духа времени феноменальный критик считал творчество Лермонтова.

Он ставил Лермонтова вместе с Гоголем на первое место по значению для социально-исторического прогресса России.
Лермонтов — поэт философской мысли, глубочайших раздумий и самых заостренных социально-политических идей.

Он разносторонний и всеобъемлющ: судьбы человечества, нравственные вопросы человеческого существования, судьбы родины и народа, смысл событий истории, улыбка ребенка и нежное ощущение матери, "с небом горделивая неприязнь",- все было доступно этому гению. Основное в Лермонтове в конкретно-историческом проекте — это, как отметил Белинский, мятежный дух, неудовольствие реальностью и гордое ее отрицание.

Из данного вытекают и нестандартные качества поэтического языка и стиля: "Как у Пушкина грация и задушевность, так у Лермонтова жгучая и острая сила составляет преобладающее свойство стиха: это треск грома, блеск молнии, взмах меча, визг пули" (VII, 37).

Ранняя лирика Лермонтова (1828-1832)

Лермонтов начал писать очень рано. Но первый период его искусства есть, по сути, период "невидимый": он не предназначал для печати собственных опытов.

В них значительная часть ученическая, перепевающая книжные, особенно байронические, мотивы.

Но другие стихи — подлинные вспыхивания гения.
Подросток Лермонтов писал о собственном вселенском разочаровании, о жажде смерти, о коварстве возлюбленной, даже о нежелании быть человеком ("Небо и звезды", "Ночь I", "Ночь II", "Смерть", "Чаша жизни" и др.).

Человек определяется как "король над общим злом с коварным сердцем, с ложным языком". Появляется мотив бегства от людей, желание раствориться в природе, стать звездой или остальным натуральным событием.

В определенных стихах выразилось идеалистическое представление о двойственной сущности человека, причем начало духа оказывается в человеке чистым и вечным, а тело — тюрьма, оковы духа, с которыми душа чем до недавнего времени порвет, тем лучше. Буржуазные критики усиленно эксплуатировали эти мотивы раннего Лермонтова в целях насаждения идеалистического и религиозного миросозерцания.

Но раннее творчество Лермонтова совсем не сводится к этим мотивам. Больше того, в наиболее талантливых произведениях этой поры звучат абсолютно другие ноты.

Лермонтову шел пятнадцатый год, когда им была написана гениальная "Мольба" ("Не обвиняй меня, всесильный"). Поэт признается, что проповедь бога нечасто входит в его душу, что он часто звуком безнравственных песен молится не тому, во что верит христианин.

Поэт совсем не может быть христианином, потому что поэзия питается не церковными легендами, а дышит земными страстями и влюблена в земное бытие. "Мольба" — первое проявление гордой неприязни поэта с небом. В эту же раннюю пору созданы стихотворения: "Я не для ангелов и рая", "К деве небесной", "Как землю нам больше небес не предпочитать".

Ряд стихотворений, написанных в период с 1830 по 1832 год, ясно показывают нарастание у Лермонтова скептицизма и неверия, сомнения во всем, чему учит церковь ("Ночь I", "Ночь II").
К 1832 году сомнения превращаются в прямой отказ от загробного блаженства:

Если до этого времени были мгновения, когда поэт не имел возможности слышать скучных песен земли, если иногда душа рвалась к небесам, то к 1832 году Лермонтов — весь порыв к земной тревожной и активной жизни. С каким воодушевлением рисует он лунную ночь, безбрежную степь, вечно бунтующие волны! ("Люблю я цепи синих красивых гор", "Желание", "Для чего я не появился на свет", "Моряк").

Он ищет не книжных, а подлинных человеческих страстей и переживаний, желает знать реальную жизнь и писать о ней. В первой половине 30-ых годов XIX века созданы два великолепнейших поэтических произведения, выражающих эту идею: "Я жить хочу!" и "Парус".

Лермонтовский "Парус" ищет идеала в бурях, в желании к неизведанному. Враги мещанства и обломовщины, строители другой жизни всегда будут видеть в данных стихах Лермонтова поучительно верное отношение к реальности.

Поэт понял творчество в его высшем смысле: без широкого знания жизни, без собственных потрясений и невзгод нет подлинной поэзии, как нет океана без волнений и бурь. Лермонтов дальше развивает мысль "Молитвы": настоящее творчество несовместимо с обывательским существованием.

Творчество — это волнения, страдание, битвы с жизнью. Отсюда парадоксальное будто бы желание: "Хочу печали, любви и счастию назло!". ("Я жить хочу!")

Чем больше Лермонтов уяснял собственные отношения с установленным "миропорядком", тем больше расходился с ним.

В самых первых стихах его выражается скука, неудовлетворенность, потому что окружающее противоречит его идеалу. В стихотворении "Монолог" (1829) воплощены горькие думы поэта про то, что сегодняшняя жизнь заклеймена печатью ничтожества, что человеку в наше время ни к чему "глубокие познанья, жажда славы, талант и горячая любовь свободы".

Эти думы — эхо пушечных выстрелов, которыми осмелилась судьба жажды свободы и глубоких знаний во время трагических событий 14-го декабря. Собственную ищущую душу Лермонтов изображает в глубоком внутреннем конфликте:

В данных стихах наметился ключевой мотив лермонтовской поэзии, одно из основных оснований всего его мировоззрения. Белинский правильно относил Лермонтова к числу тех мировых поэтов, которые не довольны совершившимся циклом исторической жизни, и предчувствуют эру новой общественности.

Уже в раннем творчестве поэта обозначилось живое стремление осмыслить происходящие события истории, понять внутренние пружины истории и предугадать пути, ведущие к "полному блаженству". Он верил и думал, что не зря в человеке заложено стремление "искать в себе и в мире совершенства".

Ему рисовалось будущее, радикально противоположное тому, что видел он в сегодняшней жизни. Он писал про людей грядущего:

Лермонтов ценил исторические эпохи, выделенные героикой, душевной отвагой, большими стремлениями к новому.

Он сочувствовал декабристам, обращался к ним со словом призы и ободрения ("Сыны снегов, сыны славян"); торжествующе-горячий отклик вызвал в нем взрыв народного свободолюбия, оконченный ударом по королевской короне во Франции ("10 июля. 1830"), "30 июля.- (Париж 1830 года").

Лермонтову не чуждо представление и о будущем России, потрясаемой революционными битвами ("Настанет год, России черный год").
В отличии от романтиков, элегически-безнадежно настроившихся после 14-декабря, молодой Лермонтов верит в грядущую свободу и жаждет ее.

В первой половине 30-ых годов XIX века завершился ранний период искусства Лермонтова. С взыскательностью гения он осудил все собственные слабые создания, все ребяческие произведения, все попытки быть похожим на кого-то иного, великого и славного.

Теперь он говорит:

В нем, на самом деле, вырастал новый мировой поэт. 2 года назад он мечтал достичь Байрона, теперь он понял собственное особое назначение, индивидуальность своего искусства.

С 1832 по 1836 год происходит процесс внутреннего развития, выполняется В практических условиях желание поэта, высказанное в стихотворении "Я жить хочу!" и происходит заготовка материалов для нового, зрелого периода искусства.

Лирика зрелого периода искусства (1836-1840)

С 1836 года начинается зрелый период искусства Лермонтова. Большинство мотивов ранней лирики получило последующее развитие в этом новом периоде.

Политические мотивы взрослой лирики выразились в подобных стихах как "Смерть поэта" и "Прощай, немытая Российская Федерация". Российская Федерация в глазах Лермонтова — страна рабства, произвола и шпионажа, а правящая верхушка — масса людей ожесточённых и бессмысленных душителей русской национальной культуры и свободы.

Оплакивая погибель Пушкина, поэт доходит до угроз правящим верхам кровавой революцией. Впрочем политические мотивы в зрелом творчестве не так ясно выражены, как в первых стихах.

Политическая страсть поэта упрятана в оценку современного положения России, она питает "стальной стих, облитый горечью и злостью", которым поэт клеймит светское общество, всплывшую на поверхность "гадость александровского времени" и новое поколение дворянства, не способное ни к великим помыслам, ни к самоотверженной борьбе ("Как часто, пестрою толпою окружен", "Дума").
Философские понятия Лермонтова приобретают характер светлого пантеистического мировоззрения.

Поэт стремится слиться с миром природы, открывает в нем живое ощущение, душевную тягу к иному, боль разлуки и страдания любви ("Утес", "На севере диком стоит одиноко", "Дубовый листок оторвался от ветви родной"). Пластически-выразительные, полные жизни природные образы, создаваемые поэтом, одухотворяются и подымаются до символа.

Особенно поэтично, глубоко и волнующе стихотворение "Выхожу один я на дорогу". В нем воплощено и специфическое мировоззрение поэта и характерности лермонтовской поэтической фантазии.

Стихотворение проникнуто отличительным для Лермонтова стремлением найти забвение от постоянных мук и терзаний. До недавнего времени этот мотив прозвучал в знаменитом переводе из Гёте "Вершины гор".

Поэту хочется забвения, вечного освобождения от заостренных страданий. И одновременно с тем в нем настолько велика жажда жизни!

Поэтическая фантазия представляет ему забвение — сон, сквозь который звучат голоса жизни и сердце ощущает могучее дыхание самого великолепного, что есть на земля: природы и любви. Мечта о преобразовании жизни на земля, желание отвлечь от нее и сберечь для человека только самое поэтическое, великолепное и высокое — вот пафос этого знаменитого стихотворения.

И речь тут идет не об индивидуальной стране, а конкретно о всей земля, о всем человечестве.
Поэтическая фантазия Лермонтова поднимала его на подобные высоты, с которых его взгляду открывалось все мироздание.

Он видит себя один на один с безбрежным миром.

Романтики в большинстве случаев смотрели с восхищением снизу вверх, от земли к звездам. Реалисты вращаются в кругу земного бытия, и Пушкин никогда выше Гор Кавказа не поднимался, обозревая мир.

Лермонтову дано было видеть мир с высот, достижения которых в реальности стало возможным лишь сегодня. Он видел, как "проводит во сне земля в сияньи голубом", и слышал, как "звезда с звездою говорит".

В взрослой лирике Лермонтова много говорится о печали, о бесперспективности жизни, об одиночестве. Его "И скушно и грустно" выразило настроение лучших людей 40-х годов, например как Белинский, Грановский, Герцен.

Образ узника, пленного рыцаря, человека с безвременно состарившейся душой занимал его воображение ("Заключенный", "Гляжу на будущность с боязнью", "Гляжу на прошлое с скукой", "Пленный рыцарь", "Признательность"). И а в это время с редкой силой мысли и красотою чувства Лермонтов прославляет человеческую нежность и участие, ощущение дружбы и товарищества, нравственную красоту дамы ("Казачья колыбельная ", "Договор", "Мольба: "Я, матерь божия, ныне с молитвою", "Памяти А. И. Одоевского", "Ребенку", "Спеша на север издали").

В отличии от Пушкина и его "спутников", Лермонтов видит в женщине не столько осуществление красоты, сколько осуществление человеческой нежности, нравственных качеств. Еще в юности он писал образ любимой, который очаровывает не внешним, а внутренним собственным положительным качеством.

Этот взгляд в зрелую пору вполне развился и отыскал выражение в стихах: "Слышу ли голос твой", "Она поет — и звуки тают", "Соседка". Тут закладывались основы той интимной лирики, созданная поэтами-демократами во главе с Некрасовым.

Ощущение любви у Лермонтова осложнено нравственными страданиями, муками; к радости и счастью, которые несет с собою любовь, всегда примешено нечто фатальное. Подосновой данных мук, данных страданий считается неустроенность современного бытия, вмешательство лживого, коварного, бесчеловечного общества в сферу интимной человеческие жизни.

Об этом с трагической силой сказано в 6-ти строках гениального стихотворения "Отчего". Это — целая психологическая и социальная повесть о трагедии нежнейшей и преданнейшей любви.

И какая глубокая диалектика чувства: грустно — от радости, в любви — источник страданий.

В поэзии Лермонтова подхвачена антивоенная тема, воодушевлявшая просветителей "Вольного общества" и лучших писателей и поэтов России (Жуковского, Пушкина, Грибоедова). В поэтическом послании Лермонтова любимой женщине "Я к вам пишу: нечаянно! право" первый раз в русской литературе с впечатляющей силой реализма изображены ужасающие картины братоубийственной бойни и Осуждена бесполезная военная героика.

Великолепен Лермонтов в собственном чистом, искреннем, глубоком патриотическом ощущенье. Вслед за Пушкиным прославил он Москву, Кремль, создал бессмертный поэтический монумент Отечественной войне 1812 года.

После оды "Наполеон" и VII главы "Евгения Онегина" лермонтовское "Бородино" — самое проникновенное творение о подвиге русского народа. Но Лермонтов пошёл дальше Пушкина.

Он поэтически поставил вопрос о зависимости Российской истории от волевых и душевных качеств русского народа; Белинский гениально определил смысл лермонтовского "Бородино" как упрёк современному поколению, не чувствующему в себе отваги и богатырских сил героев Отечественной войны.
В последний год собственной короткой жизни Лермонтов написал "Родину" — оправдание в любви к степной, безбрежной, народной Руси, мерцающей в ночи печальными огнями собственных деревень.

России официальной, гордой победами кровавого меча и темной стариной, противопоставлена Российская Федерация труда, с ее ночующими в степи обозами, с дымкой спаленной жнивы, с незатейливым крестьянским весельем. Стихотворение написано с каким-то сдержанно-поэтическим чувством, без всякого щегольства, при высшей изобразительности каждого слова и сравнение: "степей холодное молчанье", "дрожащие огни", "вечер росистый", "разливы рек ее, аналогичные морям".

Знаменуя победу реализма в лирике Лермонтова, "Отчизна" открывает перспективы последующего идейного развития второго гения русской поэзии. Как и Пушкин, он обратил собственные проницательные взоры на народ, преодолевая дворянские суеверия и возвышаясь над собственным временем.

В лирике зрелого периода искусства Лермонтова создан образ поэта, в котором гражданский пафос комбинируется с пророческой мыслью. Положение этого поэта в обществе существенно сложнее, чем поэта-гражданина декабристской поры.

Но гонимый неприязнью, честной и наглой, лермонтовский поэт-пророк не теряет самообладания и мечтает о временах, когда его голос опять, как прежде, будет раздаваться в мире сродни вечевому колоколу. Лермонтов развил и передал новым поколениям русских поэтов традицию гражданской поэзии, поэзии, вдохновляемой высшими идеалами и борьбой за них.

Лирика Лермонтова — отражение дум и чувств молодой России, которая росла и мужала под ожесточённым деспотическим гнетом; однако в ней выражается такая сила мысли и подобная красота человеческого чувства, что она остается наследием людей любой исторической эпохи. Она общечеловечна и бессмертна.

Поэмы

Сродни Пушкину, Лермонтов одинаково силен и могуч во всех жанрах поэтического искусства. Его лирика также замечательна, как и его проза.

А поэмы и до этого времени берегут значение недосягаемого образца.

В этом жанре Лермонтов работал на протяжении всего искусства. В ранний период написаны: "Кавказский пленник" (1828), "Корсар" (1828), "Черкесы" (1828), "Злоумышленник" (1829), "Две невольницы" (1830), "Джулио" (1830), "Литвинка" (1830), "Исповедь" (1830), "Последний сын вольности" (1830).

4-ре поэмы созданы в первой половине 30-ых годов XIX века: "Азраил", "Азраиль", "Каллы", "Аул Бастунджи". Две — в первой половине 30-ых годов XIX века: "Измаил-бей", "Моряк".

Потом возникли "Хаджи Абрек" (1833-1834) и "Дворянин Орша" (1835-1836). Во многих случаях для первых поэм, действие которых совершается в разнообразных Европейских государствах и Востока (Кавказ, Литва, Швеция, Испания, Российская Федерация, Индостан), материала у юноши-поэта не было, все это образное претворение прочитанного, иногда практически полное переписывание с некоторыми изменением чужих образцов ("Кавказский пленник", "Братья разбойники" Пушкина).

Но чем ближе поэт подходил к творческому рубежу (1832), тем теснее связывал он собственные поэмы с настоящими фактами. Поэма "Измаил-бей" основана уже на достоверных событиях, а главный герой имеет образец.

Все ранние поэмы романтичны.

Но романтизм Лермонтова отличается рядом значительных черт. Очень важная из данных черт та, что, рисуя собственные демонические образы, поэт неизменно показывает, каким глубоким человеческим страданием возмещается их великолепие, их исключительность.

Он судит романтических героев с позиции гуманизма. К примеру, Джулио (из одноимённой поэмы) в конце концов горько раскаивается на могиле загубленной им Лоры.

Герой поэмы "Литвинка" Арсений, полюбив пленную литвинку, изгоняет из дома жену и сына.

Поэт с неизъяснимой грустью гуманиста противопоставляет эгоизму героя послушное ощущение обманутой дамы: когда Арсений был убит литовцами под предводительством оскорбленной им литвинки, только одна душа хныкала о нем:
Если в поэмах "Джулио" и "Литвинка" демоническому герою противопоставлена страдающая человеческая личность, жертва его необузданных страстей, то в "Ангеле смерти" поэт развенчивает романтика-сверхчеловека от собственного имени, развенчивает запальчиво и негодующе.

Вот что говорится о Зораиме:
Все исключительные линии романтической личности — и вселенское одиночество, и скептицизм, и презрение к людям оказываются напускными, чисто показными; они маска, прикрывающая ограниченность.

Стремление Лермонтова состоит в том, чтобы создать романтичную поэму, в которой действовал бы герой, хотя и романтичный, но обладающий совсем другими качествами. Он стремится найти героя, связанный с народом, исполнен глубокого патриотического чувства, занят в больших исторических событиях.

Благодаря этому он и пришёл уже в первой половине 30-ых годов XIX века к сюжету "Измаил-бея". Еще спустя пару лет предпринята попытка создать романтичный образ героя-борца на основе историчного прошлого России.

Возникла поэма "Дворянин Орша", вступительные строфы которой — первая блистательная попытка воспроизвести в реалистической картине времена Ивана Сурового. Задуманное в "Боярине Орше" осуществилось с непревзойденной художественной силой в "Песне про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого торговца Калашникова".

Идейно-сюжетная основа "Боярина Орши" — инцидент закона человеческого сердца с законами, установленными церковью. Лермонтов в этом конфликте на стороне свободной человеческой личности:

В поэме развита мысль, что не происхождение, не знатность, не чин формируют положительное качество человека. В этом глубокий гуманизм поэмы "Дворянин Орша".

Недаром ее высоко ценил демократ Белинский.
Венцом искусства Лермонтова в жанре поэмы являются "Мцыри" и "Демон".

Герой "Мцыри" разнится от всего, что выполняла до Лермонтова российская романтичная поэзия.

Он противопоставлен "толпе". Но толпой в поэме считается монашеская братия, а не человечество вообще.

Лермонтовский романтик знает, кого ненавидеть. И Мцыри презирает монахов за то, что они покорились бесполезным догматам религии, боятся жизни и человеческих чувств.

В них Нет ничего, что выполняет человека человеком. Лермонтовский герой томится любовью по собственной отчизне, он весь в желании к собственному народу, мечтает слиться с родной стихией.

Такого романтика еще не знала литература.

Поэма "Мцыри" заканчила продолжительные творческие искания поэта, начатые еще со времени "Исповеди" (1830). Многие мотивы этой поэмы развиты в "Боярине Орше".

Образом Мцыри Лермонтов заканчил создание яркой свободолюбивой, готовой во имя собственных идеалов на самую решительную борьбу человеческой личности. Избранная Лермонтовым форма поэмы — исповедь героя — дала ему возможность открыть глубины духа позитивного героя.

На форме поэмы проявилось влияние поэмы Козлова "Чернец". Но Лермонтов создал характер, радикально противоположный герою Козлова.

Поэма "Демон" создавалась на протяжении всей сознательной жизни поэта, начав с 15 лет. До сегодня открываются новые перечни и варианты этого гениального произведения.

Сюжет "Демона" собой представляет сплав библейских преданий с компонентами кавказского фольклора, подчиненными главной идее. В литературе много писалось про то, что в поэме выражается идея отречения от индивидуализма, идея преодоления вселенского сожаления под влиянием любви.

"Демон" — творение полемическое: в нем пересмотрены центральные вопросы романтизма и большинство из них решены абсолютно в новом духе. Белинский находил в поэме "миры истин, чувств, красот".

Герой поэмы — осуществление гордого познания и полного отрицания поставленного миропорядка. По силе мысли, по беспредельности собственного создания он равён богу; созданный для того, чтобы сеять зло в мире, Демон тяготится собственной участью, потому что земля и земная жизнь устроены настолько несовершенно, а люди инфицированы такими пороками, что сеять зло никакого труда не составляет:

Сеятель зла смотрится у Лермонтова вообще не так, как в библейских сказаниях. А сеятель добра, бог, оказывается абсолютно бессильным перед Демоном.

Устроенный им миропорядок принимает зло без всякого сопротивления.

Но главный смысл Демона не в этом. Главное содержание образа Демона заключается в том, что он тяжко мучается собственной отрешенностью от живого дела жизни, собственным бесполезным бессмертием.

Он лишен возможности наполнить собой, собственным деянием "пустыню мира". А основное в нем и есть порыв, страстное желание слиться с человеческим миром, как ни резко бичует он его недоработки, жажда переродить всю земную жизнь.

Демон уверен, что тяжесть и бессмысленность его существования отпадет в тот же час, как только он сделает нечто колоссальное для остальных, одновременно с остальными. Он весь — стремление бежать из пустыни вселенной в человеческий мир.

Великолепие и природная красота, прославленные в поэме с впечатляющей силой поэтического вдохновения, не затрагивают ни одного чувства Демона. Совсем иное впечатление оказывает Тамара.

При виде ее Демон первый раз ощутил в себе приток могучих и добрых чувств.
Тамара в поэме Лермонтова не считается олицетворением красоты женщины и только красоты.

Женщина в поэзии Лермонтова всегда мила и дорога собственной душой, женственностью, а не только яркими внешними красками. И Тамара поразила Демона собственно очарованием человечности, одухотворяющей каждое ее движение, жест, улыбку, взгляд.

Лишь теперь Демон почувствовал и потом понял, что ему всегда не хватало этой человечности, сочувствующей живой души, делящей с ним страдания и счастье. И в раю не было у него полноты бытия, не было того, что хорошо названия полного счастья:

Тамара как осуществление человечности затмила "творенье бога", со всей чарующей красой и грандиозностью, и галактика показалась Демону "пустыней мира". Жизнь "для себя", безграничная власть и безграничное великолепие Демона, закрытое в самом себе существование "без разделенья, без участья", всесилие духа и само бессмертие стали тягостными оковами, и Демон готов их скинуть во имя одного всепоглощающего желания — переродиться в человека мира.

Романтические герои в основном стремились слиться с вечной природой, стать ее звуком, ее сверкающей льдинкой или парящим орлом, лишь бы покончить с собственной причастностью к ничтожному человечеству, злу и порокам земного существования. Лермонтовский герой весь в пафосе очеловечения, в пафосе человечности, в желании слиться с общим для абсолютно всех бытием, в жажде свергнуть с себя иго сверхчеловека.

Он говорит Тамаре:
"Демон" — красноречивейшее, вдохновеннейшее развенчание основного в романтическом совершенстве — презрения к настоящему человеческому бытию и гипертрофированного индивидуалистического сознания, взращенного на почве буржуазной цивилизации. Но Лермонтов и не думал преклоняться перед прозой жизни.

Его душе свойствен высший идеал бытия. Он видел свинство и неправду и суровыми словами произносил собственный приговор современному строю человеческих отношений на земля:

Герой Лермонтова развертывает перед Тамарой замечательную, пленяющую картину достойной человека жизни, сотканную из природные красоты, подвигов человеческого духа и постоянства безбрежного чувства.
Образ Тамары — одно из высших достижений русской литературы в поэтизации доброты и сострадательной нежности женского сердца.

Сродни Демону, Тамара, волнуемая человеческими страстями, абсолютно равнодушна к великолепию грузинской природы:
Возвращаясь к собственной постоянной проблеме, поставленной и в "Исповеди", и в "Боярине Орше", и в "Мцыри", Лермонтов показывает полное слабость самых искренних религиозных верований справиться с желанием человека на счастье.

В монастырской келье Тамара горит жаждою любви также, как сгорала жаждою любви и счастья пушкинская Ольга в собственной сельской глуши. Все, чему учили Тамару в монастырь, а до недавнего времени в семье и в церкви, исключительно на мгновенье заставляет ее отвергнуть жаркие речи Демона: "Оставь меня, о дух хитрый!

Молчи, не верю я врагу!" Как только Демон поведал ей трагическую повесть отрешенного существования, как только ей стало очевидным, как необходимо этому "страдальцу" искреннее участие, Тамара ощутила в нем что-то родное и именовала его "мой друг случайный". Сама она жаждет аналогичный высокой жизни, любви, красоты, как и Демон, ее покоряют слова, в которых выражено презренье к мелкий, половинчатой и трусливой жизни враждующих между собой людей.

Еще более привлекает ее идеал другой жизни, который изображен Демоном в его клятве ("Я опущусь на дно морское, я полечу за облака"). Она согласна с Демоном, что не для нее все те пути, которые в большинстве случаев открывает перед женщиной нынешнее общество.

Не для нее — узкий круг семьи, где она должна умереть "ревнивой грубости рабой", среди притворных друзей и врагов, среди "пустых и тягостных трудов". Но еще менее способна удовлетворить ее монастырская келья, несвоевременное угасание "среди молитв, равно далеко от божества и от людей".

Для нее убедительны слова Демона:
Через нарушение всех законов морали и религиозных предрассудков Тамара устремляется к совершенству неведомой, полной красоты и легендарных страстей жизни.

В порыве к невиданно новому, высочайшему идеалу Тамара погибает, а одновременно с нею гибнут все надежды и стремления Демона. "В пылу страстей и упоенья" героиня поэмы сгорела, а Демон оказался во власти старых злых страстей. Идеал оказался недостижимым.

Лермонтов выразил идею крушения самых лучших надежд и стремлений собственного поколения. Весь глубочайший трагизм существования в "страшное время", как называл его Белинский, выразился в заветном произведении Лермонтова.

Восторжествовало не добро, а зло. Лермонтов не имел возможности изобразить Тамару и Демона в торжестве их счастья, не в его духе было навевать на современников успокоительный "сон золотой".

Показывая крушение великого идеала, поэма "Демон" подрывает церковную легенду и религиозную мораль. В конце поэмы Тамара оказывается достойной райской жизни.

Посланник неба говорит о ней: "Она страдала и любила, И рай открылся для любви". Но ведь страдания Тамары не в ожесточённом аскетизме, не в подавлении жизненных стремлений человека, не в отречении от мира.

Ее проверки заключались в жажде любви, свободы, наслажденья.

Отсылая ее в рай, Лермонтов бросал вызов церковной этике. Вот почему церковь ревниво оберегала умы от воздействия этого произведения, уверенно запрещая "Демона" к печати.

В "Демоне" в полную меру проявилась та "лава вдохновенья", которая кипела в бездонной глубине души Лермонтова с юношеских лет. Поэма написана будто бы захлебывающимся от красноречья поэтом, ему сложно остановить поток образов, сложно перевести дыхание,- так кипит креативный экстаз.

Картины Кавказа, картины Грузии, танцующая Тамара — это оригинальные и непревзойденные шедевры поэзии. В "Демоне" раскрылось до конца характерное качество поэтической фантазии Лермонтова — оригинальный масштаб, огляд всего мироздания с каких-то надмировых высот:

Преодолевая простое для романтизма предпочтение природы человеческому обществу, Лермонтов в самой поэтике "Демона" выразил преимущество человеческого мира над миром природы, развивая в данном отношении мотив пушкинской лирики, очень сильно прозвучавший в его знаменитом стихотворении "Буря" ("Ты видел деву на скале"). Рисуя Тамару, поэт говорит:

Романтики разработали систему изобразительных средств, основаную на том, что человеческие качества сравниваются с явлениями природы, для того, чтобы дать первым высшую поэтическую и духовную ценность. У Лермонтова именно наоборот: натуральные явления получают наивысшее значение только в том случае, если они подойдут под мерку человеческой красоты, человеческих ценностей.

Создавая картину грузинской ночи, он пишет:
И подобного рода поэтические сравнение свойственны для всего искусства Лермонтова.

И в первых стихах мы найдем такие выражения, как: "она была великолепна, как мечта", и в романе "Герой сегодняшнего времени" "Воздух чистейший и свеж, как поцелуй ребенка".
По ключевым задумками и поэтическому представлению явлений жизни, по сущности поэтического пафоса и характеру изобразительно-выразительных средств "Демон" — одно из очень вдохновенных и великолепных созданий художественного гения и ярчайшее проявление гуманизма русской литературы.

Драмы Лермонтова

Совместно с лирикой и поэмами Лермонтов много работал в драматических жанрах. Под большим впечатлением от драматургии Шиллера и Лессинга им созданы ранние драмы: "Жители Испании", "Люди и страсти", "Непонятный человек" (они все написаны в 1830-1831 гг.).

В драме "Жители Испании" представляет интерес образ пастора Соррини. Благочестивый инквизитор изображается Лермонтовым как похотливое животное, готовое из-за собственной чувственности на правонарушение.

Он нанимает шайку преступников, чтобы они силой стали причиной нему испанку Эмилию. Опершись на евангелие, Соррини пускается в философствование:

Тартюф от инквизиции, отважный и проницательный, разнузданное животное в поповской рясе, оправдывающее собственную похоть атеистическими идеями,- такой Соррини. Увлеченный самооправданием, он высказывает такие мысли, на которые хватало дерзости только самым решительным безбожникам века Просвещения:

Драма "Жители Испании" еще раз говорит, что мировоззрение раннего Лермонтова, создавшего "Ангела", проникнуто было глубоким скептицизмом. С начала сознательной жизни в поэте проявились здоровые понятия о сложных вопросах социальных отношений.

В драме "Люди и страсти" показаны трагические события супружеской жизни Лермонтова, а одновременно с тем выражены противоречия общественного характера. Герой драмы Волин недоволен существующим порядком и стремится душой к познанию "обязанностей человечества", чтобы в согласии с этим изменить реальность.

Великолепной для собственного времени была драма "Непонятный человек". В ней с большой силой обрисовано невольническое положение народа, одержавшего великую победу в Отечественной войне.

В одной из сцен между студентами идет многолюдный разговор. "А неужели мы,- восклицает один из них, Заруцкий,- не подтвердили в 12 году, что мы русские?- Такого примера не было от начала мира! — мы современники, и вполне не понимаем великого пожара Москвы. Мы обязаны гордиться, а оставить изумление потомкам и чужестранцам!"

После этого взрывом патриотического чувства Лермонтов рисует подобную картину: к Белинскому и Арбенину пришёл седой мужчина, вполне реально, один из участников легендарных событий, и рассказывает им, как барыня за всякую малость, а чаще без всякой вины сечет крестьян, уродует служанок, бьет чем попало, а несчастному Федьке приказала руки вывернуть на специальном станке. И заступиться за крестьян некому. "Где защитники у бедных людей? — У барыни же все судьи подкуплены нашим же оброком".

Взволнованный, удивленный этим рассказом, Арбенин проклинает счастье, радость, улыбки притеснителей народа и сокрушенно восклицает: "О мое отечество! Мое отечество!".

Гордость величием народного духа и недовольство при виде народа, закованного в цепи,- вот отличительное для Лермонтова восприятие сегодняшней реальности в свете историчного опыта.
В драмах "Непонятный человек" и "Люди и страсти" Лермонтов развил антикрепостническую тему русской литературы, продолжил благородную традицию Радищева — декабристов — Пушкина.

Ранняя драматургия Лермонтова сближает его с молодым Белинским, автором трагедии "Дмитрий Калинин".
Высшее достижение драматургии Лермонтова — "Маскарад" (1834-1836).

Герой драмы Арбенин изображен в конфликте со светским обществом. Драма обличает пустоту и убожество светских людей, интриги, разврат, бесчеловечие дворянского общества.

Своеобразие драмы в том, что романтичный герой поставлен тут в реалистические обстоятельства, окружен живыми типами, нарисованными со всем блеском реализма. Но герой Лермонтова — человек эпохи торжествующей реакции, он надломлен и охвачен разочарованием.

Арбенин негодует, презирает и отрицает, но перспективы борьбы нет перед ним. Как дизайнер Лермонтов воспользовался опытом Грибоедова и сумел воплотить этот опыт в собственных разящих стихах, не бедных разговорной интонацией и афористической формой.

Проза

В первой половине 30-ых годов XIX века Лермонтов начал писать исторический роман "Вадим". По всей видимости, план романа возник в связи с пережитыми Россией "холерными бунтами", заставившими современников припомнить о "пугачевщине". молодой писатель взялся за тему, волновавшую реалистический гений Пушкина.

При общем романтическом складе сюжета и характера основного героя в романе "Вадим" правдиво отличаются крепостнические отношения, породившие великий народный гнев. Пугачев есть в романе как некий дух, направляющий поток событий.

Негодующе очерчены Лермонтовым образы крепостников, особенно Бориса Петровича Палицына. независимо от Нарежного, роман которого "Гаркуша" не был известен Лермонтову, автор "Вадима" нарисовал сцену, в которой показывается, как торжествует общественное неравенство даже в церкви, где перед ликом иконы пафосная крепостница грубо отталкует крестьянку с грудным младенцем на руках. Александр Блок писал, что "в повести Лермонтова "Вадим" содержатся глубочайшие мысли о русском народе и революции.

Лермонтов, как присуще большому художнику, относится к революции без всякой лишней чувствительности. видит в ней историческую необходимость".
"Вадим" — творение еще незрелого таланта.

Это — поиск в области прозы, и поиск великолепный. Язык и стиль "Вадима" насыщен отличительными для романтизма пышными сравнениями, риторическими фигурами, обилием определений.

Следующий прозаический опыт Лермонтова — повесть из сегодняшней жизни "Княгиня Лиговская" (1836-1837). Этим произведением Лермонтов-романтик включился в весь процесс перерастания романтизма в реализм, которым было охвачено творчество Н. Полевого, Павлова, Погодина.

Литература 9 класс (Урок№22 — Михаил Юрьевич Лермонтов. Образ поэта-пророка в лирике Лермонтова.)

В "Княгине Лиговской" появился Печорин, тем не менее, это не тот Печорин, который стал действующим лицом традиционного романа Лермонтова.

"Герой сегодняшнего времени"

"Герой сегодняшнего времени" написан в 1839-1841 гг. В построении романа проявилось движение искусства Лермонтова от романтизма к реализму и одновременно с тем направление развития всей русской литературы данного времени.

Нарисовав полный загадочности, романтичный образ Печорина в обстановке дикой ("восточной") природы и диких нравов ("Белла"), писатель обращается к анализу "странностей" героя и подталкивает их со всей обстоятельностью реалиста. В "Княжне Мери" герой раскрывается в настоящем трагизме собственного положения как человек, взращенный и погубленный "светом".

Печорин — не плод романтичного вымысла, а вид русской жизни, последующее развитие Онегина. Необыкновенная натура, человек высокого ума, тонкой психологической проницательности, с огромными возможностями развития,- он обречен расходовать напрасно душу, волю, мысль.

Озлобленность и неясная разочарованность его понятны. Неспроста ему на ум приходит сравнение себя с гением, прикованным к канцелярскому столу.

Воля, презрение к светскому, столичному и его отражению — "водяному обществу", систематическая готовность на опасный подвиг — все это подымает Печорина над Онегиным. Передовые люди того времени ценили в Печорине аналитический ум, дух сомнения и отрицания.

Они брали его под защиту от нападок всякого рода ханжей и моралистов. Лермонтов предчувствовал, что дворянское общество вознегодует на его героя, потому что в нем очень много правды о сегодняшней дворянской жизни.

В предисловии к другому изданию романа (1841) он писал: "Герой сегодняшнего времени, милостивые правители мои, точно, портрет, однако не одного человека: это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне снова скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что если вы верили возможности существования всех трагических и романтических лиходеев, отчего же вы не веруете в реальность Печорина?

Если вы любовались вымыслами, намного более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как выдумка, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, чем бы вы того хотели?".

Создавая Печорина, Лермонтов бросал гневное нарекание обществу, которое уродует, калечит, направляет не в ту сторону богатые силы души и характера одаренной личности.
Но Печорин был одновременно с тем укором современному поколению дворянской молодежи, которому направлены желчные строки лермонтовской "Думы".

Писатель осуждает в собственном герое очень маленькие эгоистические страсти, стремление порисоваться, напустить романтичного туману, выдать себя за демона, обладающего роковой силой. Противопоставив Печорину ничтожного романтика Грушницкого, Лермонтов осудил все то в Печорине, что в какой-то степени сближало его с Грушницким.

Как присуще трезвому реалисту, Лермонтов смеется над слабостями Грушницкого и предвещает ему превращение в мирного помещика, ведущего небокоптительский жизненный образ. Образ Грушницкого был прекрасно применен Белинским в его борьбе против помещичьего, славянофильского романтизма не только в литературе, но также и в жизни.

Важное значение имеет сравнение Печорина с образом обычного русского человека. Герой времени подвергается высшему суду.

Обаятельный, простой, грубоватый, но бесконечно человечный старый вояка Максим Максимыч — прямая антитеза Печорину, и его сторону берет сам автор. От Максима Максимыча — прямой путь Лермонтова к "Родине", а потом и к толстовским мудрым, простым и наивным мужикам.

Разница лишь та, что Лермонтов ставит Максима Максимыча возле себя, а Толстой растворяется в собственном герое из народа.
Критика "героя сегодняшнего времени" путем сопоставления его с Максимом Максимычем, типом обычного, естественного русского человека, предрекала перспективы последующего идейного развития Лермонтова, а с ним вместе и всей передовой русской литературы.

С глубокой симпатией изображены в романе женские образы — Вера, с ее разбитой, неудавшейся жизнью, и благоуханная княжна Мери. Гуманистический принцип русской литературы — изображать женщину в самом привлекательном свете, вызывая серьезное участие к ее доле,- развит и богат Лермонтовым.

"Герой сегодняшнего времени" — первый образец реалистического русского романа в прозе, проникнутого глубоким психологизмом. Весомая часть романа собой представляет дневниковые записки Печорина — честную исповедь измученного жизнью сердца.

Печорин освещен тройным светом: о нем рассказывает, по-своему понимая его характер и сожалея о нем, обычный человек Максим Максимыч; его видит, описывает и по внешним чертам догадывается о внутреннем содержании сам автор (глава "Максим Максимыч"); Печорин открывает себя в собственных дневниковых записках (в главах "Тамань", "Княжна Мери", "Фаталист"), С возникновением этого романа в русской литературе одной из очень важных проблем ее последующего развития стал анализ "истории души человеческой, хотя бы самой очень маленькой".
Развиваясь на достижениях пушкинского искусства и в то же время с Гоголем, Лермонтов создал необычную, необыкновенную прозу, приводившую в изумление и восторг даже подобных специалистов, как Гоголь, Лев Толстой и Чехов.

По сравнению с прозой Пушкина лермонтовская — богаче красками, тоньше в психологическом рисунке, искреннее. По сравнению с прозой Гоголя она легче, сдержанней в словах и выражениях.

В ней господствует грация, легкость и непорочная простота.

Многие места из "Героя сегодняшнего времени" делают впечатление лучших образцов пушкинской поэзии.

Борьба вокруг романа Лермонтова

Отважный пророк, бросивший в лицо "высшему свету" собственный стих "облитый горечью и злостью", заклеймивший монарший трон и его окружение именем палачей русской национальной славы и свободы, Лермонтов вызвал ожесточенные споры, острую борьбу за и против.
В первой же рецензии на роман, в мае 1840 года, Белинский указал, что "в ключевой идее романа Лермонтова лежит значимый современный вопрос о внутреннем человеке, вопрос, на который откликнутся все, и потому роман должен возбудить повальное внимание, весь интерес нашей публики" (IV, 146).

Мониторинг Белинского полностью оправдался. "Герой сегодняшнего времени" всех задел за живое, заставил говорить о себе представителей всех направленностей общественной мысли.
Представители реакционного направления, отличаясь так или по другому в собственном отношении к роману, были единодушны в одном — в отрицании его жизненной правдивости.

Хваленый журнал "Маяк" находил в романе "психологические несообразности на каждом шагу" и все творение объявлял "эстетической и психологической нелепостью". Сенковский от сочувственных откликов быстро перешел к точке зрения "Маяка".

Если в первой половине 40-ых годов XIX века, при первом издании "Героя сегодняшнего времени", он писал, что Лермонтов показал себя "умным наблюдателем с позитивным взглядом на предметы и с поэтическим воображением", что характер Печорина "очень занимателен и хорошо выдержан" * , то в рецензии на 3-е издание говорилось совсем иное: "Герой сегодняшнего времени" — не такое творение, которым российская словесность могла бы похвалиться. Это просто неудавшийся опыт юного писателя, который еще не умел писать книг, учился писать; слабый, нетвердый набросок молодого художника, который обещал что-то,- великое или небольшое, неизвестно,- но исключительно обещал.

Здесь на всяком шагу еще виден человек, который говорит с жизни без личной опытности, об обществе — без наблюдения, о "собственном времени" — без познания прошедшего и настоящего, о свете — по сплетням юношеским, о страстях — по слуху, про людей — по книгам. Не забавно ли. выдавать "Героя сегодняшнего времени" за что-нибудь выше небольшого ученического эскиза. " ** .
* ( "Библиотека для чтения", 1840, т. 39, стр.

17.)
** ( "Библиотека для чтения", 1844, т. 63, стр. 11-12.)

Некоторых экспериментаторов удивляла собственной "неожиданностью" восхищенная оценка романа Булгариным. Но поразительного в отзыве Булгарина не очень то и много.

Ключевой смысл отзыва состоит в отрицании жизненности образа Печорина. "Главное действующее лицо романа Печорин,- утверждал этот поддельный панегирист,- не есть лицо новое и редкостное; Печорин не обычен для русского быта и русского общества. Запад сформировал эти холодные создания и заразил их язвою эгоизма" * .
* ( "Северная пчела", 1840. № 246, стр.

981-983.)
И не имел ли в виду Лермонтов булгаринский отзыв о "Герое сегодняшнего времени", когда писал в предисловии к роману: "Современная образованность избрала орудие более острое, практически невидимое, и но все таки критичное, которое, под одеждою лести, наносит неотразимый удар!".

С. П. Шевырев немало наговорил любезностей о таланте автора, у которого "ощущение жизни дружно с чувством изящного", признал, что кавказское общество, изображенное в романе,- "верный сколок с живой и пустой нашей реальности". Однако не эти любезности и реверансы составляют основное в статье Шевырева.

Изругав Печорина и "развратителем", и "материалистом", и "злодеем", Шевырев высказал собственную задушевную, главную мысль так: "Печорин не имеет в себе ничего значительного, относительно к чисто русской жизни. Печорин есть один только призрак, отброшенный на нас Западом, тень его недуга, мелькающая в фантазии наших поэтов, un mirage de l’occiclentent.

Там он герой мира действительного, у нас только герой фантазии — и в этом смысле герой сегодняшнего времени" * .
* ( "Москвитянин", 1841, ч. I, № 2, стр. 515-516, 536.)

Выдумка пороков Печорина, преднамеренное умолчание о его позитивных чертах, рассуждения про то, что такие "злодеи" могут быть в Германии и Франции, но совсем не в Российской Федерации,- во всем этом виден реакционный план увести читателя от суда над русской реальностью, предохранить от связи проблем романа с трудностями современного общественного развития.
Только Белинский и лишь он один подошёл к произведению Лермонтова как к живому, захватывающему решению волнующих проблем сегодняшней русской общественной жизни.

В период работы над статьей о "Герое сегодняшнего времени" Белинский писал Боткину (13 июня 1840 года): "Я не согласен с твоим мнением о натянутости и эстетичности (местами) Печорина, они умно нужны. Герой сегодняшнего времени должен быть такой.

Его характер — или уверенное ничего не деланье, или пустая деятельность. Лермонтов — поэт: он объективировал нынешнее общество и его представителей" (XI, 527).

Это письмо и примечательная большая статья "Герой сегодняшнего времени" показывают, что Белинский подходил к роману с точки зрения насущных задач прогрессивного развития страны в его эру, совсем не с "абстрактной" философско-эстетической точки зрения. Статьей о романе Лермонтова великий критик давал определенный урок собственному поколению.

Белинский оценил Печорина как воззвание к поколению сороковых годов очиститься от "немецкого спиритуализма", малодушия, романтизма, сформироваться в трезвых и самоотверженных деятелей на пользу России. Печорин дорог критику собственным духом сомненья и отрицания, жаждой общественной деятельности.

Благодаря этому он так страстно защищал "героя времени" от нападок фальшивых моралистов.
Хотя в работе Белинского сказались еще неизжитые идеи "примирения с реальностью", его статья "Герой сегодняшнего времени" и по сей день остается непревзойденным по мастерству и богатству мыслей образцом критического анализа романа Лермонтова.

Рецензируя третье издание великого произведения (1843), Белинский писал: "Перечитывая вновь "Героя сегодняшнего времени", инстинктивно удивляешься, как все в нем просто, легко, обычно, и одновременно так проникнуто жизнью, мыслию, настолько широко, глубоко, возвышенно. Что же еще он сделал бы? какие поэтические тайны унес он с собою в могилу? кто разгадает их. " (VIII, 117).

Источники и пособия

Прижизненное издание — "Стихотворения". СПб, 1840; "Герой сегодняшнего времени".

СПб, 1840, 1841; "Полное собрание сочинений", т. I-V, ред. текста и комм.

Б. Эйхенбаума. М.- Л., "Academia", 1935-1937.

Оценка искусства Лермонтова первый раз дана В. Г. Белинским.

Работы советских экспериментаторов: Д. Е. Максимов. Поэзия М. Ю. Лермонтова.

Л, "Коммунистический писатель", 1959; С. А. Андреев-Кривич. Лермонтов, вопросы искусства и биографии.

М., Изд-во АН СССР, 1954; Ираклий Андронников.

Лермонтов. М., "Коммунистический писатель", 1951; Е. Михайлова.

Проза Лермонтова, М., Гослитиздат, 1957; А. Н. Соколов. Михаил Юрьевич Лермонтов Изд-во МГУ, 1957; В. В. Виноградов.

Стиль прозы Лермонтова. "Литературное наследие", т. 43-44. М., Изд-во АН СССР, 1941.

Ранняя лирика Лермонтова: своеобразие лирического «я», периодизация, формирование жанровой системы.

Отличительной чертой ранней лермонтовской лирики в общем считается родство, взаимопроникновение самых интимных мотивов и мотивов общественных, вселенских. Специфическая особенность лирического “я” у Лермонтова – комбинирование условности, чрезмерного применения поэтических штампов и автобиографических деталей, что много раз подчеркивалась учеными-лермонтоведами.

В переходной период за 4-ре года Лермонтовым было написано мало лирических стихотворений: они уступили место эпическим жанрам, а еще драматургии. В поэзии Лермонтова звучат мотивы душевного непокоя, страстной жажды перемен, движения, свежих впечатлений.

Образы бурного моря, грозы, мятежного паруса созданы во многих стихотворениях 1832 г. Это не только отголоски романтической традиции Байрона — в них выразился лермонтовский порыв к действию, к преображению собственной человеческой и творческой судьбы. Антитеза мятежа и покоя, свободы и неволи формируют смысл стихотворений "Парус", "Я жить хочу!

Хочу печали. ", "Моряк" (1832).
Многие стихотворения, написанные перед началом зрелого периода, такие, как “Я не хочу, чтобы свет узнал…”, “Гляжу на будущность с боязнью…” и некоторые прочие, по исповедальному тону, тематике еще плотно связаны с ранней лирикой.

Впрочем понемногу происходит перестройка лирической системы, что и станет предметом рассмотрения в этой статье.
Изменения в лермонтовском методе проявятся, прежде всего, в сознательном отказе от “бессвязного и оглушающего” языка романтических страстей (“Из альбома С.Н.Карамзиной”, “Корреспондент, читатель и писатель”, “Не верь себе”).

Лирическая тема развивается в 1837-1841 годы без импульсивного “набегания” эмоционально-интеллектуального потока:
Хвалили все домашний круг;

Все в небо неслись душою,

И страшно наскучили все / 3, 189/.
Коснулось изменение и романтической антитезы “поэт” — “масса людей”.

Теперь “масса людей” уже не агрессивный “поэту” монолит, нечто, определяемое только отрицательно (тупая, бесчувственная, непонимающая), теперь она состоит из живых, различных страдающих, как и поэт, людей:

А между тем из них едва ли есть один,
Тяжёлой пыткой не измятый,

До преждевременных добравшийся морщин
Без преступленья иль утраты.

Литература 9 класс (Урок№23 — М. Ю. Лермонтов «Нет, не тебя так пылко я люблю…».)

/3,177/

Лермонтов видит теперь в разрыве поэта с народом признак историчного кризиса искусства:
В наш век изнеженный правда ты, поэт,

На злато променяв ту власть, которой свет

Внимал в немом почтение? /3, 178/

Лирический герой ранней лирики Лермонтова отмечается чертами гиперболизма: отсутствием полутонов, максимолизмом, сверхчеловеческими деяниями.

Деятельный, гордый герой не любит покоя. Герой лирики зрелого периода утрачивает эти линии.

Не фатальная исключительность, не тиранизм страстей выделяют его от остальных людей, но духовная трезвость, философская зоркость. Но все таки, утрачивая линии демонизма, становясь легче, лирический герой не тратит ни воли, ни стойкости, ни желаний.

Прежде всего претерпевают заметную эволюцию мотивы “изгнанничества”, “одиночества”, ни то, ни другое не считается теперь признаком исключительности героя. Изгнанничество, как и странничество, не может принести ничего, не считая “холода, зноя и горя” (“Листок”).

Иногда оно подвергается иронии: “Наш век забавен и жалок, — все пиши // Ему про казни, цепи да изгнанья” (“Сашка”). Изгнание – не вершинная точка в доле героя, а лишь приватный, хотя и достаточно значительный эпизод.

Лекция II. Особенности лирики Михаила Лермонтова

Конкретизируется и образ “гонителей”; преследования очень часто приобретают четко социальную мотивировку:
Страна рабов, страна господ,

И ты, им послушный народ … /3, 213/
А вы, надменные потомки … /158/

По другому дело обстоит в стихотворении “Тучи”. Тут не только классически романтические (зависть, злоба, клевета) мотивировки не находят прежнего отклика в душе героя; не дается вообще никакой мотивировки.

Изгнанничество, странничество – специфический способ существования души, оцениваемый неоднозначно:
Нет, вам надоели нивы бесплодные…

Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,

Нет у вас родины, нет вам выдворения /3, 199/.
Одиночество, не являясь теперь признаком исключительности, все также считается высказыванием подлинно трагического:

Он стоит, задумался глубоко,
И тихо плачет он в пустыне /214/.

И тоскливо и грустно, и некому руку подать

За минуту душевной несчастья… /185/.
Несется на всех парусах /192/.

Можно подчеркнуть и определенное ослабление мотивов “обмана” и “мщения”, что было связано с отказом лирического героя от старых романтических притязаний, от тяжбы с законами мироздания. Мстительное ощущение также гаснет, Лермонтов склоняется теперь к признанию обычных истин жизни.

В строе чувств поэта доминирует метафизическая грусть, ощущение прощения и прощания с миром (“Ребенку”, “Утес”, “Валерик”). Отметим также, что если до этого времени одной из сил, порождающих у лермонтовского героя желание мщения, являлась любовь (отвергнутая, обманутая), то в взрослой лирике любовь, даже отвергнутая или неисправимая, выступает как яркое, одухотворяющее начало (“Ребенку”, “Нет, не тебя так пылко я люблю”).

Трансформируется и мотив “покоя”. Для зрелого Лермонтова покой – не завершение или угасание бытия, а состояние, которое связано с чувством полноты жизни:

…Я б жалел навеки так уснуть,

Чтобы в груди дремали жизни силы,
Чтобы, дыша, вздымалась тихо грудь /3, 223/.

Сочувственную интерпретацию получают близкие к покою состояния отдыха, сна, тишины (“Из Гете”, “Спор”, “Утес”, “Дары Терека”, “Воздушный корабль”). Зрелый Лермонтов стремится не к противопоставлению “неба” и “земли”, а к их синтезу. “Небо” и “земля” выступают как взаимодополняющая гармоническая пара: И счастье я могу настигнуть на земля, // И в небесах я вижу Бога…; В небесах празднично и чудно, // Проводит во сне земля в сиянье голубом.

На фоне такого единства становится еще более ощутимой неприкаянность “лермонтовского человека” (“Листок”, “Выхожу один я на дорогу”). Смерть не имеет теперь подобных космических масштабов, какие имела в ранней лирике, но предстает во всей беспощадной простоте:

Центральные в поэзии Лермонтова мотивы “свободы и воли” усложняются, подвержены пересмотру, связанному с критикой индивидуализма. Лирический герой готов иногда отказаться от безграничной свободы во имя приобщения к сверхсубъективной реальности:

Иди себе дальше; о путешественник! тебя я не знаю!
Я солнцем любима, цвету для него и блистаю;

По небу я ветки раскинула тут на просторе,
И корни мои умывает холодное море /3, 222/.

В наше время поэт пишет такие стихи, как “Соседка”, “Заключенный”, “Сосед”, где ситуация несвободы позволяет герою почувствовать связь с другими людьми:

Разлучив, нас сдружила неволя,
Да с двойною решёткой окно /3, 223/.

Впрочем и духовное и общественное рабство, пропитавшее общественную атмосферу, все также остается для Лермонтова неприемлемым (“Дума”, “Прощай, немытая Российская Федерация…”).

Свобода и воля в поздней лирике поэта – высокие, однако уже не полные, а подточенные скептицизмом ценности.
Естественно, что изменения эмоционально-интеллектуальной атмосферы лермонтовской поэзии отразились и на системе лирических жанров.

Появляются романсы (“Свидание” и др.), амурные послания (“Валерик”). Лермонтов пишет баллады, в которых ослаблено сюжетно начало (“Дары Терека”, “Тамара”, “Морская царевна”), и элегии, в которые вводит детали повествования.

В стихотворениях, рождающихся из подобного скрещения жанров, соединяющим самим началом считается непосредственная лирическая эмоция. Для взрослой лирики поэта специфична легкость, с которой поэт переходит (в середине одного стихотворения) от декламационной патетики к разговорному языку, от задушевной мягкости к обличительному сарказму (“Cмерть поэта”).

Взамен открытой метафоричности Лермонтов теперь предпочитает пользоваться средствами философского иносказания. Откровенность субъективно-лирической стихии меняется введением объективных образов.

Прямое выражение переживаний уступает место выразительным сценкам, где персонажи работают своими силами, но вся картина в общем вырастает из лирической эмоции автора и воплощает ее (“Тучи”, “Утес”, “Листок”, “Пленный рыцарь”, “Завещание”, “Сон” и др.).
Дата добавки: 2019-07-15 ; просмотров: 68 ;